Долиной смертной тени
Шрифт:
— К чему ведёшь? — спросил Шум.
— К тому, что одним квадрокоптером, пусть даже с двумя подвесными СВУ, особого урона всей группировке сил они бы не нанесли.
— Верным путём идёте, товарищ! — усмехнулся Папай. — Тут-то собачка и закопана!
— Хочешь сказать, что этот квадрокоптер и тот «джиха-домобиль» связаны между собой? — предположил Маслёнок.
— Я в этом уверен! — Папай присел и стал чертить на земле эскиз посёлка. — Смотри. Вот наш двор… Вот место занятия и подрыва СВУ… А вот направление атаки «джихадомобиля»… На что похоже?
— Похоже на то, что, сбросив СВУ, квадрокоптер продолжал наблюдать с высоты за перемещениями наших групп… —
— Именно! — Папай встал и подошвой берца стёр свой рисунок на земле. — Гремлин убежал с Выдрой, а через полчаса подъехала машина с каким-то майором и двумя солдатами-контрактниками. Наши вояки из МО. Майор мне сказал, чтобы я не подрывал СВУ сразу, подождать нужно. Я не сразу понял, чего именно нужно дождаться, но, когда началась стрельба, и в радиостанции майора сказали о готовности поразить самодельный броневик из «тяжёлого», тот дал команду своему контрактнику, чтобы он выстрелил трассером в СВУ по хлопку взрыва.
— Не хотели палиться, что его нашли? — неуверенно спросил Шум.
— Не только… — ответил Папай. — Квадрокоптер духов вели…
— А мы, вроде как, приманка! — закончил мысль Борзый.
Все переваривали услышанное. В принципе, всё правильно, на нашем месте могли быть кто угодно, и под удар квадрокоптера могли попасть и садыки и МОшники. Мы ничем не лучше. И не хуже.
Пришло время мне и Маслёнку менять на посту Мэни и Слима. Гремлин внял просьбе Ворона и Фила не ставить на дежурство Шума, пока его приступы диареи не прекратятся. Самого же Шума отпаивал во дворе Фил, снабдив вечно ржущего даже в такой ситуации Шума лекарствами из взводной аптечки.
Мы с Маслёнком поочерёдно сканировали в бинокль прилегающую территорию. Мысль о том, что в нескольких сотнях метров от нас находится наблюдатель духов, возможно, не один, не давала расслабиться.
— Как думаешь, — не отрываясь от окуляров бинокля, спросил меня Маслёнок, — почему на поиск наблюдателей решили направить шиитов, а не нас?
— Не знаю. У ливанцев здесь свой интерес… — ответил я, делая глоток воды из полторашки. — И у них своя договорённость и с «асадовцами» и с нашими. Чем с ними расплачиваются: оружием, нефтью или заверением поддержки на будущее — не знаю. Возможно, что и всем этим.
— Но они же против духов воюют?
— Они поддерживают Асада, пока им это выгодно. А в методах и обычаях, от тех же духов, они мало чем отличаются.
— Восток — дело тонкое… — Маслёнок протянул мне бинокль и взял полторашку из моих рук.
— Вот именно. Так что, не бери в голову.
Вглядываясь в серый песок, я старался не упустить из вида малейшее подозрительное шевеление. Страха и тревоги, как таковых, не было, а мысли текли сами по себе.
«…Поступая на службу в органы внутренних дел… Быть мужественным, честным и бдительным, не щадить своих сил в борьбе с преступностью… Достойно исполнять свой служебный долг по обеспечению безопасности, законности и… И… Да-а… Позабыл уже текст. А когда-то наизусть знал. Ещё бы, ведь чем я заполнил свою жизнь? Шииты-ливанцы на угнанных тачках, садыки с оружием семидесятых годов, спелые гранаты с обгорелых веток, вода в бутылках, этот чёртов кардамон, запах которого опротивел… Сам же сюда полез, оставив позади гражданский уклад, чему ты теперь удивляешься? А как полезть решил, помнишь? Не просто выдавить решение из идеи заработать денег, а именно сюда, к чёрту на рога, помнишь, как? Конечно, помнишь… Однажды ночью ты проснулся и понял — что-то
Молча передав Маслёнку бинокль, я закурил. Но через пару минут Маслёнок напрягся и даже подал корпус тела чуть вперёд.
— Что там?
— Два пикапа… «Тойоты»… Пулемёты в кузовах…
— Ливанцы?
— Похоже на то… Да, жёлтые повязки на чёрной форме… Только не на рукавах, а на голове. — подытожил Маслёнок и зажал тангеиту радиостанции, передав бинокль мне:
— Гремлин — Маслёнку!
— На связи! — отозвался взводный.
— Два пикапа с турелями, люди в чёрной форме с повязками. Один пикап направился на север от нас, второй к восточному углу посёлка!
— Это наши друзья! — ответил Гремлин. — Огонь не открывать, продолжать наблюдение!
— Принял! — Маслёнок положил радиостанцию на стол со словами:
— Слышал? Друзья наши, говорит!
— Не всегда враг моего врага — мой друг, — ответил я Маслёнку, продолжая вглядываться в пышный след уходящей на север «Тойоты», — в случае с этими детьми песчаных барханов — уж точно.
— Тук-тук! — раздался за спиной голос Маги. — Смена!
— Тут два пикапа рядом крутятся… — начал я.
— Мы слышали эфир, — сказал Тагир, — рядом с Борзым стояли, когда вы на Гремлина выходили.
— Смотрю, дежурные пары по этническому признаку стали расписывать, — пошутил Маслёнок, поправляя автомат за спиной, — это хорошо! Скоро закат, могли бы и коврики с собой взять для намаза.
— Я не провожу намаз, — спокойно и буднично, никак не реагируя на шутку Маслёнка, ответил Тагир.
— В смысле?! — одновременно вырвалось у меня с Маслёнком.
— Вот так. Я не верю в Аллаха.
Не обращая никакого внимания на наш разговор, Мага спокойно выкладывал на стол бутылку с водой и банку тушёнки, всем своим видом давая нам понять, что он уже знал об этом.
Глава 23
Династия воинов
Если убрать из истории всю ложь, то это не значит, что останется только правда. В результате может вообще ничего не остаться.
— В девяносто девятом году мой отец входил в отряд ополчения в Кадарской зоне, когда туда пришли чеченские ваххабиты. Самооборона тогда вместе с федералами две недели вела бои с басаевцами, — сменившийся с поста Тагир рассказывал свою историю.
Уже стемнело и похолодало. Те, кто был не занят дежурством на посту, занимались своими обычными делами. Усевшись в небольшой кружок попить чая или поесть перед сном, мы завязали разговор, сам собой возникший, после заявления Тагира о его атеизме.
— Выходит, твой батя оказался прям таким пророссийским? — с желчной усмешкой перебил Тагира Выдра.
— Большинство населения Дагестана было на стороне федеральных властей и вторжение чеченцев в республику не поддержали, — будто не замечая язвительного тона Выдры, спокойно ответил горец, — кроме того, введённые ваххабитами шариатские законы не устраивали местных. Они захвати–,ш районную администрацию и отделы милиции, валили людей направо и налево за любую провинность, которую они считали оскорбляющей шариат.