Долиной смертной тени
Шрифт:
— Добро, — коротко кивнул Дося и пошёл к Борзому.
— Когда пойдём на прорыв, я побегу первым, — сказал Папай, — бегите за мной в одну линию, а если получится, то след в след. В случае контакта во время рывка залегать нельзя, пристрелят. И под ноги смотрите внимательнее.
Все согласились с этим, уповая на опыт сапёра и удачу.
Ожидание длилось, непомерно растягивая минуты и приближая рассвет. Казалось, что прошёл уже час с того момента, когда «тройка» ушла по арыку. Всё это время Борзый и Дося по очереди непрерывно следили за всем периметром объекта, пытаясь уловить хоть малейшее движение.
Лязгающий звук взрыва ударил по ушам неожиданно,
— А они не пальцем деланные! — крикнул Борзый после выстрела, не отворачиваясь от ПСО. — На место прорыва почти не смотрят, нас высматривают по своему сектору!
Второй выстрел был уже из «плётки» Доси.
— За насыпью кто-то есть! Но мне их не видно!
— Блядь! От техничек к бараку чёрт бежит! Борзый, хуярьте его! — заорал Корвин, глядя в бинокль.
Оба снайпера стали стрелять с высокой частотой, пока бегущий по площадке дух не упал. Через несколько секунд место его падения взмыло вверх и в стороны вспышкой и клубами пыли, прогремев оглушающим взрывом и застилая всю территорию маленькой базы пыльной пеленой.
— Вперёд! — скомандовал Корвин, и вся группа устремилась вниз за Папаем, петляющим, как заяц в поле. Оббегая и перепрыгивая камни, группа бежала, стараясь за максимально короткое время покрыть расстояние от своего исходного рубежа до вырытого, отнюдь не вручную, рва. На бегу поглядывая вперёд, я отметил, что не встречал раньше подобные участки. Территория была не больше футбольного поля, но имела не овальную, а чёткую круглую форму. Технические постройки напоминали какие-то небольшие гофрированные ангары, а барак был добротно сложен из бетонных плит, не понятно как тут оказавшихся. Обозначенные Корвином двести метров оказались всеми тремя сотнями, и на последней трети отрезка я уже стал чувствовать свою шумную одышку, в очередной раз проклиная свою вредную привычку и заведомо ложно обещая себе бросить курить.
У самого рва, следом за залёгшим Папаем, залегла вся группа, скрытая от всей территории насыпью. Осторожно продвигаясь по-пластунски, Папай ввалился в ров и через минуту показался уже на насыпи, аккуратно щупая землю перед собой, тыча в неё ножом. За ним по одному, так же медленно, продвигалась вперёд вся группа. Пыль от последнего большого взрыва уже стала оседать, когда половина группы была на насыпи, сразу за которой, прямо перед нами, была видна пустая лежанка с матрасом, одеялами и каким-то хламом.
— Наверное, сразу после взрыва ушли, — предположил Папай и добавил, — когда пойдём, не приближайтесь к лежанке и не прикасайтесь ни к чему в ней.
Где-то впереди слышались крики на арабском языке, одиночные выстрелы и хлопок взрыва гранаты.
— А что это было? — спросил Папая Слим. — Что там так рвануло?
— Смертник там так рванул, — ответил Дося, пытаясь сориентироваться в ещё оседающей пыли, — к нашей второй группе бежал, за смертью храбрых и целками в раю.
Пыль почти рассеялась, когда из барака стали слышны выстрелы.
— Огонь по окнам барака! — приказал замок.
Лёжа на холодной глине, коловшей меня камнями в живот и ноги, я короткими очередями старался попасть в окно барака, из которого только недавно виднелись вспышки выстрелов. Неприцельно вылетевшие из окон барака две гранаты
— Ты! — крикнул Корвин Выдре, увидев манёвры бульдозериста. — Как только этот хер приблизится к бараку, лупи кумулятивом прямо ему в кабину! А ты! — Корвин хлопнул по спине Слима с пулемётом в руках. — После хлопка РПГ начинай работать короткими очередями по дверному проёму барака. Поняли?
Оба бойца закивали, приготовившись. Расчёт Корвина оказался верным. Как только бульдозер остановился в паре метров от входа в барак, развернув ковш в нашу сторону, к нему устремилась реактивная струя, неся перед собой кумулятивную гранату. Прошив стальной лист дополнительной защиты и взорвавшись внутри кабины, заряд РПГ посёк всё вокруг снопом искр и осколков, оставив после себя только небольшое облако дыма и пыли. Было видно, как нескольких духов, собравшихся на спасительный рывок из барака, снесло ударной волной и разбросало их тела у входа. Короткие очереди пулемёта не давали оставшимся в бараке даже приблизиться к выходу из него, как и встать уже упавшим.
— Стой! Прекрати стрельбу! — стал хлопать по спине Слима Корвин, заметив приближающихся к бараку со стороны рва бойцов. — Слим, держи выход из барака на контроле! Остальные, слева и справа по внутреннему периметру — на зачистку! Пошли!
Оставив Корвина у исходного рубежа с Филом и снайперами, мы перебежками стали расходиться влево и вправо. Я, сменив магазин, двигался вперёд и по диагонали влево, удерживая на контроле окно барака, готовый в любой момент залечь и лупить в него при первом же выстреле оттуда. Слим, двигаясь чуть сзади меня, остановился и занял позицию за бетонным блоком в паре десятков метров от барака, напротив входа.
Глава 26
Поздно менять привычки
Постарайся убить меня первым выстрелом, потому что второго у тебя уже не будет.
Обогнув по дуге внутренний периметр, и не встретив никакого сопротивления, Ворон, я, Маслёнок и Шум добрались до задней стены барака, встретив там залёгшую группу Камрада.
— Видали, как рвануло? — крикнул кто-то из бойцов «тройки».
— Ещё бы! — ответил Шум за всех. — Было бы неприятно собирать ваши кишки в пакеты, если бы марксманы [31] его не сняли!
31
Марксман (сленг) — пехотный специалист по точной стрельбе на малых и средних дистанциях, в отличие от снайпера работающий не в одиночку, а в составе группы.
— Вход кто-то держит? — спросил Камрад.
Ответить никто из нас не успел. На правом фланге ухнул взрыв, подняв за техническими постройками клубы пыли, после чего послышалось несколько коротких очередей.
— Да, там Слим с ПК фишку рубит! — крикнул Камраду немного оглушенный Маслёнок.
— Добро! — кивнул Камрад. — Ворон, нужен второй номер для Куницы за подарками!
— Какими подарками? — не понял Шум.
— День рождения у меня сегодня! — оскалился в улыбке язычник.