Дольмен
Шрифт:
– Замок огромный – мы все в нем поместимся. Я всегда мечтала иметь большую семью, особенно в рождественские праздники, – со смаком прибавила она.
Слова не сразу достигли мозга Пьера-Мари, а когда это произошло, произвели там серьезное опустошение. Пи Эм схватил Гвен за шею и с вытаращенными глазами и выступившей на губах пеной принялся ее душить.
– Ничего не получишь! Ничего! – взревел он. – Скорее я тебя убью!
Жандармы, обменявшись испуганными взглядами, выскочили из машины.
К счастью
Задыхающаяся, с расцвеченной красными полосами шеей, внебрачная дочь Артюса и Ивонны между тем отказалась подать жалобу.
– Пьеру-Мари кровь ударила в голову, – великодушно объяснила она жандармам. – Наверное, от волнения, что он скоро станет дедушкой!
Проигнорировав и рыцарский подвиг мужа, и безумные глаза сводного братца, она сделала неожиданное заявление:
– Я недавно узнала, что являюсь побочной дочерью Артюса де Керсена. Согласитесь, господа, что жаловаться на собственного брата противоестественно!
Облокотясь на фальшборт в носовой части парома, Мари, во власти противоречивых чувств, смотрела на приближавшиеся огни Ланд. Остров, где прошло ее детство, показался чужим, чуть ли не враждебным. Впервые в жизни она боялась туда возвращаться. Догадавшись, что она испытывает, Люка положил руку ей на плечо. Они вместе наблюдали, как перед ними проплывали Ти Керн, менгиры, бухта, грот.
Глаза их встретились, и внезапно родилось желание – властное, непреодолимое. Не сговариваясь, они пришли в отель, поднялись в «люкс для новобрачных», где он сразу обнял Мари и поцеловал, вызвав у нее гамму неописуемых ощущений, окрашенных в переливчатые цвета северного сияния.
Кристиан Бреа занимался с ней любовью, Люка Ферсен – открыл ей любовь. Доведя ее до высшей точки наслаждения, он слегка отстранился, словно спрашивая позволения продолжать, и она сама рванулась навстречу его ласкам. В его объятиях она вдруг ощутила себя рабой, о чем никогда не подозревала, но также и пылкой любовницей, осмелившейся исследовать неизведанные пространства. Страсть. Слияние. Впервые в жизни Мари поняла, что значит стать единым целым.
Позже, отдыхая в его объятиях, Мари спросила себя, как ее, когда-то влюбленную в Кристиана, могла до такой степени потрясти – чувственно, телесно – близость с Ферсеном…
Скользнувшая по ее ногам рука положила конец этим рассуждениям, и ответ на роковой вопрос умер на губах ее возлюбленного. Он поцелуями заглушил ее крик наслаждения… и в это время в дверь постучали.
Забыв обо всем, кроме их любви, они не услышали телефонного звонка. На пороге стоял Морино.
– Собаки обнаружили следы пластида в одном из складов фабрики. – При виде вынырнувшего из темноты полуголого Ферсена он смутился.
– И что об этом думает Гвенаэль Ле Биан?
– Ничего.
Конверт лежал на самом видном месте водительского сиденья. Пустой.
На расколотой надвое сургучной печати был изображен овал с тремя вертикальными черточками. Медуза.
Куча тряпок и водорослей, имитирующая человеческое тело на пляже… Зыбучие пески… медузы… одолженный телефон…
– Ловушка в Аргозе – очередное представление, устроенное убийцей непонятно с какой целью, – сказал Люка, прежде чем обратиться к Морино: – Соберите людей, нужно немедленно прочесать пляж!
– Сейчас время прилива, стоит подождать, – заметила Мари со знанием дела. – Стефан, поставьте двух человек возле менгира с таким же знаком. Если наши предположения верны, в ближайшие часы на нем появится кровь.
Она пошла к автомобилю и села на пассажирское сиденье, не произнеся ни слова. Люка устроился рядом. Он догадывался, что Мари мучают угрызения совести: в тот час, когда они занимались любовью, возможно, Гвен умирала. Что ни скажи он сейчас, это ничего бы не изменило.
Ферсен включил зажигание и поехал в направлении замка.
Пьер-Мари де Керсен находился в отвратительном настроении. Он встретил полицейских в библиотеке замка, куда их довольно нелюбезно проводила Армель.
– Супруга наверняка сообщила, что я подвергся нападению? Да? В таком случае попрошу вас по возможности быть краткими – мне необходим отдых.
Ему предложили дать подробное объяснение случившемуся, и Пьеру-Мари пришлось подчиниться. Он получил неожиданный звонок от Гвенаэль Ле Биан, которая назначила ему встречу в девять вечера на частном пляже Керсенов.
– Что она хотела?
– Хороший вопрос! Задать бы его этой негодяйке, поскольку она не оставила мне времени, чтобы я это сделал сам. Оказалось, что она устроила мне ловушку! Да что там ловушку, настоящую засаду! Я пришел с опозданием на четверть часа. Никого. Я немного подождал, а потом сразу – провал, черная дыра. Кто-то ударил меня, подкравшись сзади. Когда я очнулся, часы показывали десять. Поднявшись, я вернулся в замок и лег в постель.
Перехватив взгляд, которым обменялись Мари и Люка, он возмутился:
– Кажется, вы мне не верите?
– Филипп утверждает, что вы позвонили его жене и назначили ей встречу, – объяснил Люка.
– Неправда! – взбунтовался Пи Эм. – Это легко проверить – позвоните оператору службы «Телеком» и узнайте, от кого исходил вызов. Филипп ошибается. Или лжет.
Позже, в результате проверки, выяснилось, что вызов исходил от неизвестного пользователя.
– А что, жандармы тоже лгут, утверждая, что вы угрожали убить Гвен?
Отец Жюльетты побагровел.