Доля Пути: Лето
Шрифт:
— Хм...
— Ты рыбалку любишь? — улыбаясь, спросил он.
— Э-э-э-м... Да я был-то на ней пару раз и очень давно.
— Послезавтра передам заготовки, там и договоримся.
— Отлично. Слушай, спасибо тебе большое. Я даже не знаю, когда и как смогу отдать "долги".
— Не переживай, я запоминаю, потом за всё рассчитаешься, хех.
Он сказал это шутливым тоном, я поддержал его тихим смехом, но в этот момент смутное чувство, будто горячая искра прошла по моему телу, от макушки до пяток. — Слишком мимолётное для озарения,
А вечером, после Упражнения, я испытал мазь, приготовленную Антоном. Вот, я, вроде, уже и сны видел, реальнее, чем жизнь, и с чудом-юдом бился, и поражался нечеловеческой скорости ведуна, но глаза на лоб как лезли, так и лезут.
Пять минут? — Ха! Эта болотно-зелёного цвета кашица всасывалась кожей, буквально, на глазах. Мой многострадальный организм разве что не чавкал. А утром, свежие синяки и гематомы приобрели вид месячной давности, старые же — вовсе исчезли. Я мог почти свободно двигать каждой мышцей. В общем, привет современной медицине!
***
Я сидел на балконе и смотрел в окно — на вечернюю улицу. Завтра утром еду на "рыбалку". Хотелось курить, но у моего гостя табачный дым вызывал однозначную реакцию — «погано». Окно выходило на торец соседнего дома, где не было окон. Солнце зашло давно, поэтому здесь мы могли спокойно беседовать, без риска что моего собеседника кто-то увидит.
— Стало быть, уважаемый Домник, в подвале, ни с того, ни с сего, крысы завелись?
При слове «уважаемый» мой "осведомитель" довольно поелозил плечом по дальней от окна стене, у которой он сидел прямо на линолеуме, поглаживая кошку, развалившуюся перед ним.
Я хоть и вздрагивал до сих пор, когда он являлся передо мной, стал относиться к нему спокойно, почти с доверием. Даже приглашал пару раз его попить чай на кухне, но он предпочитал употреблять "провиант" тайно и в одиночестве. А в ответ на приглашение неизменно отвечал: «Искусник. Знатный. Домник. Не ровня.» и никакие мои доводы его не прошибали.
— Стало. Быть, — пробасил он, пробуя новую связку слов на вкус — нравилось ему узнавать новое.
— А что Мунира-опа... хм... Ключница? — уточнил я для Домника, который ни как иначе не именовал нашего управдома, у которой хранились ключи от крыши и подвала.
— Тот день. Она. Чужие. Три. В подвал. Вонища.
Я уже приноровился к речи Домника и легко перевёл его ответ как «Вчера, Мунира-опа привела троих людей, которые провели дезинфекцию».
— И что крысы?
— Сдохли.
— Ну и хорошо. Значит, нет проблемы?
— Потом. Снова. Будут.
— Хм...
— Надо. Тебе. Искусник. Изгнать.
Опа, вот это поворот. Если я правильно понял, дело не только в крысах. А Домник, тем временем, ушёл в монолог, своей рукой указывая направления:
—
Обалдел я сразу от нескольких вещей — помимо рекордной, для Домника, длины монолога, я услышал слово «бесы», заставившее меня вспомнить собачью морду с акульей пастью, а тут БЕСЫ!!! — Во множественном числе! Ну, и самое главное, в начале спича было заявлено, что мне «надо», то есть он считает это моей работой.
Офигеть!
— А скажи мне, друг любезный, как я с этим могу помочь?
— Искусник, — с гордостью произнёс Домник. — Волшба. Бес. Пых.
Он изобразил пальцами и глазами как вражина аннигилирует от моей волшбы. Н-да. А моё воображение нарисовало как я кабанчиком несусь по ночной улице, а за мной толпа собак, на задних лапах, с акульими пастями.
— Гхм-кхм... Тебе известно ведь, что я, пока... не настоящий искусник, а только учусь?
— Вижу, — он окинул меня долгим взглядом. — Сила. Тесно. Хочет выйти. Сила.
«Угу, завтра как выйдет и размажет меня по бережку или какие ещё варианты неудачного Обряда могут быть?», — подумал я.
— Вот что, товарищ замполит, завтра я попытаюсь экзамен сдать вступительный, потом начну науку постигать. Терпит это дело пока?
— Пока, — медленно моргнул Домник. Я здесь. Храню. Пока. Ты. Не долго. Бес. Растёт.
Ма-а-а-ть! Эта фраза, в сочетании с его голосом и видом — я даже плечами передёрнул. Ещё, я подумал про семью, на третьем этаже. Молодая пара — жена, кажется, Хилола, это она просила мантышницу — они тогда переехали пару месяцев как — муж, не помню имени и ребёнок, мальчик лет трёх. О-хо-хо.
***
Ветер трепал мои волосы, а в окне автомобиля проносились домики и улочки очередного посёлка. Мы с Антоном мчались на пробежавшей не мало за свой век машинке местного автопрома, по направлению — на юго-запад от города. Сей миникар Антон одолжил у какого-то своего приятеля, что избавило нас от "удовольствия" трястись в рейсовой маршрутке, а затем тащиться несколько километров пешком.
— Значит, говоришь, что домовой его бесом определил? Точно не как иначе? — уже не в первый раз уточнял у меня Антон, лихо обходя «дятла», как он его назвал, который «уснул» на левой полосе.
— Точно, бес, — я задвинул обратно в пачку сигарету — курить, как обычно, с утра не тянуло, хотя привычка ещё работала.
— Думаю, это — кикимора, — сказал он, переключая скорость. — Крысы, плач ребёнка, наверняка, ещё какие пакости творятся по мелочи. Прокисшее молоко, болеющие питомцы...