Дом для демиурга Том 2: Реальность сердца
Шрифт:
После того, как припертый к стенке архиепископ Жерар обругал посланцев словами, неподобающими его чину, но согласился, ибо другого выхода у него не было, да и поводов отказываться тоже не нашлось, и собственноручно короновал Элграса венцом короля Аллиона, настоящим, а не поддельным - и присланным с нарочным в обитель утром того дня, в который начались беспорядки...
Все было хорошо; необыкновенно, победно, чудесно и удивительно хорошо.
Да, немедленно посланные вслед бывшему регенту гвардейцы так до сих пор и не вернулись; да, господин Ян-Петер
Но все это были сущие мелочи, пустяки, уборка поля боя после выигранного сражения. На троне законный король, в королевском совете - только самые надежные и верные ему лица, Тамер затих, словно вымер, Оганда выразила свое полное одобрение ходом дел в соседней державе, казна потихоньку пополнялась, а большинство владетелей отбыло в свой святой поход - в Собране стало тихо, уютно и очень удобно заниматься насущными делами.
Даже уцелевших еретиков резво переловили Бдящие Братья.
И чем может быть недоволен господин герцог Гоэллон, любимый дядя?..
Саннио оперся рукой о столик: до него вдруг дошло, что дядя вернулся. Вернулся, вот, в доме! Шальная смесь радости, облегчения и какой-то непонятной, невнятной нежности ударила в голову сильнее огненного вина. Он повернулся к Альдингу, уже севшему в кресло. Северянин, кажется, тоже был рад, но привычно прятал сильное чувство под невыразительную чопорную маску, а вот тревогу он скрывать или не собирался, или не получалось.
– Альдинг, вы что-нибудь понимаете?
– Пожалуй... и да, и нет. Давайте лучше закончим партию.
Разговор в кабинете дяди оказался очень, очень долгим. Альдингу повезло куда больше, чем Саннио: он коротко и внятно рассказал о своем пребывании в Керторе и возвращении в столицу, после чего Руи попросил его погодить с оценками увиденного в Собре, настала очередь племянника. Наследник довольно быстро перестал понимать, что происходит - похоже, дядю в первую очередь интересовали не события, а мнение Саннио по каждому поводу.
– Значит, вы согласились с тем, что реформы регента вредны и опасны?
– Да.
– Почему же?
– Об этом говорили все, кто разбирается куда лучше меня.
– Изумительная причина...
– поморщился герцог Гоэллон.
– Хорошо... а как вас угораздило заявить Реми в лицо, что в гибели Рене виноват он?
– Хотите - накажите меня, - выпрямился в кресле Саннио.
– Но я по-прежнему так и считаю! Это было несправедливо!
– Сначала вам казалось иначе, или я что-то путаю?
– Да, сначала я...
– наследник покраснел.
– Я злился на него, что он предал и погиб. И на себя, что не понял и не вмешался. Мы ведь почти подружились, он мне доверял...
– Ну, хоть что-то вы поняли правильно, Саннио. Это
– Задавался. Но...
– Хорошее слово "но", особенно, если после него сделать длинную паузу, верно?
Саннио задумчиво уставился на дядю. Больше всего ему хотелось посоветовать любимому родственнику отправляться отдыхать. Дорожная пыль так и не вымылась из кожи, придавая ей нездоровый смугло-серый оттенок. Черная рубаха только подчеркивала усталость. Усталость... и неприятное, могильным холодом веющее ощущение. Долетал этот сырой сквозняк и до племянника, сидевшего напротив стола.
– Господин герцог, на этот вопрос никто не смог ответить, но ведь есть и более насущные дела.
– Да неужели? Кстати, какова ваша роль в этих насущных делах?
Молодой человек изумленно распахнул глаза, потом осекся и задумался. И вправду - какую роль он играет в происходящем? Нечто вроде живого гаранта совместных действий Алларэ и Эллоны. Ученик куда более опытных в государственных делах господ - дурной, признаться, ученик, поскольку постоянно не может посмотреть на происходящее под нужным углом. Помощник? Да какой, к селедкам, помощник...
– Выразительный ответ, - криво усмехнулся Руи.
– Хотя, наверное, я слишком многого от вас хочу...
– И чего бы вы от меня хотели?
– Представьте, что я бы не вернулся. Что бы вы делали - отныне и впредь, до конца жизни? Вы, герцог Эллонский. Ну?
– Я не хочу этого представлять...
– Делайте, что вам сказано. Я жду ответа.
– Я буду разбираться с управлением герцогством. Потом, если король будет так благосклонен, займу предложенный им пост. Буду служить Собране и его величеству. Женюсь, - тут Саннио осекся, но было поздно.
– Вы уже, кажется, выбрали невесту?
– Только она еще об этом не знает...
– губы сами собой расплылись в улыбке.
– Подход, достойный восхищения, - герцог Гоэллон коротко рассмеялся.
– И кто же эта девица, не знающая, что ее ожидает?
– Мне не хотелось бы об этом говорить.
Дядя потянулся, потом поднялся и заложил руки за голову. Черный силуэт на фоне бушующей за окном грозы казался бесконечно далеким, чужим, словно в первые дни знакомства. Потом герцог скользнул к креслу, уселся на поручень, прищурил глаза, сверху вниз глядя на племянника.
– Что вы носите на шее?
– Саннио не успел удивиться, как палец подцепил цепочку и вытащил из-под его рубахи медальон. Дядя брезгливо скривил губы.
– Это еще зачем?
Пришлось рассказывать обо всей истории, начавшейся с попыток дозваться до герцога Гоэллона на расстоянии, и закончившейся вручением наследнику святой реликвии. Пока молодой человек рассказывал, Руи все выше и выше задирал бровь, пока лицо не стало напоминать маску злодея в огандском театре. Альдинг слушал безмолвно, но Саннио знал, о чем тот думает: какое счастье, что Реми не успел вспомнить о своей просьбе.