Дом для изгоев
Шрифт:
– Дар… - растерянно произнёс Шоусси. – Мирон, он воздействует на них Даром… Он заставляет их совершить что-то… И добром это не кончится… Этот жрец… Смотри, они слушают его… Он что-то забирает от них… Что-то невидимое..
Я пригляделся и понял, что Шоусси прав. Те, кто слушал жреца, словно в транс впадали, они выглядели загипнотизированными. Все, включая тех, кому явно не нравилось происходящее. Но сопротивляться они не могли.
А он показал пальцем на привязанную к столбу девушку. Ясно, нашёл, кого во всём обвинить… Два помощника тут же ринулись
Помощники жреца ловко прикрутили девушку к козлам в весьма неприличной позе, с ногами, разведёнными в стороны. Бедняжка всхлипывала, по лицу её текли слёзы, она явно пыталась что-то сказать, но не могла.
А потом появилась та самая девица в красном, что участвовала в обряде с Анаром. У неё в руках вновь было два сосуда, на сей раз другой формы – вполне привычных низких широких горшочка. Она протанцевала до привязанной «преступницы» опустила один из сосудов на землю, во второй обмакнула пальцы. В сосуде оказалось что-то вроде краски – чёрной. Девица стала пальцами разрисовывать тело приговорённой - это были цепочки странных знаков, немного похожих на иероглифы, которые спускались от плеч на живот, от талии по ногам и от пупка к паху. По мере того, как цепочки знаков приобретали законченный вид, лицо девушки менялось. Она покраснела, начала извиваться, и я готов был поклясться, что она чувствует… возбуждение?
Девица поставила первый горшочек на землю и взяла второй. Мазь в нём была прозрачной, и эту мазь девица стала наносить на груди жертвы, на её губы и на половые органы. Когда всё было закончено, девица поклонилась жрецу и исчезла вместе со своими горшочками. Следом за ней в храм втащили и козлы с привязанной жертвой.
Не понял… Что это было?
Жрец махнул рукой, и те самые, кто стоял особняком, гуськом направились в храм. А жрец извлёк что-то из сумки на поясе и показал толпе. Я присмотрелся… и сплюнул. В руках жреца был самый настоящий член – очень большого размера. То ли высушенный, то ли мумифицированный. Причём член был какой-то странный – двойной, напоминающий букву «V». Жрец взмахнул им… и член вдруг дёрнулся в его руке и стал наливаться, словно был живым… Мерзость какая…
– Это же… - пробормотал Шер.
– Сам понял, - отрезал я.
– Да нет, - высказался Шер, - эта штука… Она как у Анара… Раздвоеннаая…
И снова покраснел. С моей точки зрения краснеть ему было уже поздновато, поскольку, учитывая развитие отношений с Анилем, что это за штука, Шер знал прекрасно, но он же у нас натура тонкая, пусть себе краснеет. А вот то, что он подметил…
Я вспомнил предыдущее жертвоприношение с Анаром в главной роли. Точно так.
– Гадость какая… - скривился Шоусси. – Они что там с девчонкой делать собираются? И зачем им эта…этот…
Тут он тоже замялся, не зная, как охарактеризовать предмет в руке жреца. И тут мне в голову забрела дикая мысль:
– Слушайте, а они не оплодотворять девчонку собираются? Чтобы она выносила следующего Анара? Судя по всему, мы у них нужную позарез игрушку уволокли…
У Шера, Шоусси и Аниля синхронно отвисли челюсти. К их чести надо сказать,
– Бредовая идея… Но она вполне объясняет это безумие…
Шоусси и Шер дружно закивали, но Шер всё-таки выдал:
– Но как это возможно… Оплодотворить девушку членом мертвеца?
– Возможно, их магия это дозволяет… - вздохнул я. – А сперма Анара им нужна не просто так… Если они теряют Дар… Возможно, с помощью этой спермы женщины рожают детей с Даром… Но это сплошное насилие… Неудивительно, что ты, Аниль, чувствуешь их дар, как нечто кривое и ущербное.
– Да с чего ты такое взял? – удивился Аниль.
– Ворота, - пояснил я. – Ворота храма. Я не зря просил Май-Ри-О сделать их подробную съёмку. Вот, посмотрите внимательно…
И я тихо сказал возникшему Акс-Ай-И:
– Верни изображение ворот. И останови.
Через секунду перед нами возникло чёткое изображение створок храмовых ворот, покрытых рельефами. И сюжеты их могли вогнать в ступор даже маркиза де Сада…
… Жестокая битва двуногих и Анай. Горы трупов двуногих и захват нескольких пленных…
… Пытки пленных Анай… Кастрация пленных, перед казнью… Сажание на кол, однако… Ох, ну почему уже второй мир подряд эта казнь так популярна?
Жрец, выполняющий какие-то обряды над обрезками плоти… А потом… гадость, действительно… на створке были изображены два массовых изнасилования. Девушки-двуногой и девушки-Анай… А вот потом был показан какой-то странный магический обряд, во время которого в них вкладывали отрезанные пенисы. И снова пляски жрецов…
А потом был показан сам момент родов. Из чрева женщины-двуногой вышел ребёнок-Анар. Мальчик. Это было видно по раздвоенному пенису и покрывавшей маленькое тельце до пояса чешуе. А вот то, что родилось у бедной Анай… Маленькое бронированное мускулистое чудовище, покрытое чешуёй с головы до крепкого хвостика…
Следующие рельефы показывали уже подросшего Анара и то самое жертвоприношение. А потом жрец раздавал бутылочки женщинам, потом шла череда беременных женщин, потом женщин с младенцами… А потом несколько юношей в одеждах жрецов (выросшие дети?) воздевали вверх руки и улыбались. Над их головами были высечены вихри и молнии.
А вот последний рельеф… На нём было изображено огромное мускулистое чудовище со злобным взглядом, длинными клыками и мускулистым хвостом. Всё его тело покрывала чешуя.
Чудовище разрывало руками схваченного Анай, ещё один Анай, явно мёртвый, с разорванным горлом, лежал у него под ногами, сзади дымились руины. Больше изображений не было.
Шоусси длинно и витиевато выругался, добавив:
– Вот же твари… Теперь понятно, зачем им понадобилась Тарра… Но кого им теперь уничтожать?
– Если учесть, - вздохнул я, - что девушку, которая продала сперму Анара в другом городе, так жестоко наказали, у них теперь нет единства между собой. Похоже, жрец горит… точнее, горел желанием получить ручного монстра и подчинить все остальные поселения. Эх, информации маловато… Жаль, что у нас нет возможности слушать «двуногих»…