Дом для изгоев
Шрифт:
– Гады! – вырвалось у меня. – И мы это им просто с рук спустим?
– Верно мыслишь, - кивнул дядюшка Матэ. – Родную кровь обижать нельзя, грех это непрощаемый… Есть у меня одна задумка. И раз ты – Огненный, то оченно даже хорошо…
– Да я и сам толком не знаю, Огненный ли я… - пробормотал я, хотя вся моя прежняя интриганская натура радостно встрепенулась при мысли о том, что нехорошую родню Шера можно будет наказать.
– Не отпирайся, - заметил дядюшка Матэ. – У меня в этих делах опыта поболее. А дар твой раскрыть я тебя научу – не ты
– Хорошо, - кивнул я. – Спасибо за помощь. Значит, мы тут задержимся немного, а потом…
– А потом в путь отправимся, - кивнул дядюшка Матэ. – И то, засиделся я на одном месте… Пора менять диспозицию.
Я чуть улыбнулся. Похоже, страсть к учёным словечкам в бывшем крепостном была неистребима. Только вот…
– А как же твоя жена?
– Да всё с ней в порядке будет, - улыбнулся дядюшка Матэ. – Она всё поймёт – Лесная же… А я поброжу с вами и вернусь. Кстати, завтра она меня навестить обещалась. Вот и познакомитесь.
– Прости, только вот не понимаю… Лесные, Водные, Крылатые – это кто?
– Это не люди. Даже не знаю, как их по другому назвать… Лесные – они что-то вроде наших леших, только куда красивее, они лесом живут, лес знают, чужих не пускают к себе, Нойотам туда ходу нет. Только колдунов принимают. Лесные тоже пришлые, они здесь появились, когда местные только в шкурах бегали. Почитали их когда-то люди, в мире с ними жили. Вера в Единого Великого всё извела…
– Вот оно что, - протянул я, - а Водные, значит, что-то вроде водяных и русалок?
– Ну да, - кивнул дядюшка Матэ. – А Крылатые в горах живут, мало их осталось, хоронятся они от всех. Даже с Лесными да Водными общаются редко, что уж о людях говорить. Люди-то раньше старались Крылатых пленять да при себе держать, вот они и перестали общаться с ними.
– Зачем… при себе? – удивился я.
– Поцелуй Крылатого дарит здоровье, богатство и бессмертие, - ответил дядюшка Матэ. – так местные считают. У одного из здешних правителей жена была из Крылатых. Так он тысячу лет правил, первым Шас-Техсином был. И ни на год не состарился. До самой смерти был, как двадцатилетний.
– А отчего он тогда умер-то? – удивился я. – Если бессмертный?
– Не захотел жить, - ответил дядюшка Матэ. – С женой его беда случилась… Несчастный случай. Погибла она. Но вот как… что… Это всё тщательно скрывается. Так что дело там нечистое.
– И неужели никто не дознался? – удивился я.
– Нет, - ответил мельник. – Следующим Шас-Техсином стал правнук первого правителя, и он велел всю эту историю строго засекретить. А того, кто туда нос совал, быстренько на голову укорачивали. А потом, с течением лет… никому это стало не интересно. К тому же со второго Шас-Техсина стала распространяться новая вера…
– Это которая в Единого Великого? – спросил я.
– Она самая, - кивнул дядюшка Матэ. – Тогда и первые Нойоты появились. Первоначально это был вроде как рыцарский орден, который клятву верности давал
– Кого-то это мне напоминает… - пробормотал я. – То ли опричников Ивана Грозного, то ли орден доминиканцев… Только там, помнится, собака была.
– А обоих, - кивнул дядюшка Матэ, показав хорошее знание истории. – Только у доминиканцев собака в пасти факел несёт, а у Ивановых опричников была метла и собачья голова. Так вот, самые настоящие опричники и есть эти Нойоты. Куда там царю Ивану Васильевичу… Вот с тех самых пор стали Крылатых похищать… Второй Шас-Техсин тоже хотел жить долго. И с Лесными да Водными отношения разладились… и колдунов стали преследовать. Ещё тысяча лет прошла с того времени… Сейчас большинство местных и позабыло, что когда-то всё было совсем по-другому…
– А тогда ты откуда столько узнал о чужом мире? – удивился я.
– Предыдущий хозяин мельницы рассказал, - ответил дядюшка Матэ. – Спас он меня от Нойотов, научил многому. Он-то из природных колдунов был, из местных. Если бы не он – быть бы мне уже сорок раз на колу… Молодой был, горячий… да… Мерион его звали. Жаль только, что встретились мы, когда жизнь его была уже на исходе. Он-то и просветил меня насчёт Равновесия, которое ты Тьмой называешь. Знаешь, Мирон… нету для колдунов ни света, ни тьмы. Есть только дар, а уж как его использовать – человек сам решает. Ну вот… про Шера-то мы и забыли. Слушал-слушал мальчишка мои байки, да и задремал. Да и птичка твоя голову под крыло спрятала.
– Я не сплю, - вскинулся Кэп, – но разговор ваш был долгим. Даю справку – уже поздний вечер.
– А ведь и правда, темно уже, - удивился я. – Неужели мы весь день проговорили?
– Длинный у нас был разговор, это да, - кивнул мельник. – Давай-ка спать, утро вечера мудренее. А прямо с утра засядете с Шером за ученье. Если вы себя защищать не научитесь – быстро на колу окажетесь. И птичка твоя многомудрая не поможет.
– Я не птичка, я – Кэп! – возмутился мой птиц. – Но вы правы, Матэ, чем лучше они смогут себя защитить, тем эффективнее помогут другим. Кстати, я не отказался бы от кусочка мяса… и этой… туммы.
– Ну ты и проглот! – возмутился я.
– Да пусть, - усмехнулся мельник, - мне не жалко. Давайте уж поужинаем, чем бог послал.
Я честно попытался разбудить Шера, чтобы предложить поесть, но парнишка заснул так крепко, что это оказалось бесполезной затеей. Так что я просто перенёс его на ложе, наскоро поужинал и тоже отправился спать. А Кэп ещё о чём-то тихонько сплетничал с дядюшкой Матэ. Похоже, они обсуждали способ мести Шеровым родственничкам. Вот и ладно. Я-то в реалиях этого мира пока смыслю мало, чтобы предложить что-нибудь… этакое. А жаль.