Дом для изгоев
Шрифт:
– Не донесёшь, - хихикнул дядюшка Матэ, - тебе с Нойотами близко общаться никакого расчёту нет. Давай-ка, лучше, садись, поешь. Да руки сполоснуть не забудь – рукомойник вон там.
Я взглянул в указанный мне угол, где на верёвочке была подвешена глиняная посудина с носиком, а под ней стояла глубокая глиняная же миска. Шер уже ополоснул руки и вытер висевшим рядом белым полотенцем, я последовал его примеру, а когда оглянулся, то увидел уже накрытый стол. Три миски с каким-то варевом, горка свежих лепёшек на глиняном расписном блюде, вяленое мясо, сыр, кувшин с молоком, какие-то зелёные
Наконец я понял, что больше не могу проглотить ни кусочка, и, ещё раз поблагодарив хозяина, с трудом поднялся на ноги. Усталость навалилась на меня. После сытной еды потянуло в сон, но хозяин расслабиться не дал, как бы между прочим поинтересовавшись:
– И откуда же ты взялся, Мирон? Нездешний ты, точно знаю…
========== Глава 5. Старый мельник. Часть вторая ==========
Внимание, пока не бечено!
После сытной еды потянуло в сон, но хозяин расслабиться не дал, как бы между прочим поинтересовавшись:
– И откуда же ты взялся, Мирон? Нездешний ты, точно знаю…
Я чуть не сел там, где стоял. Дядюшка Матэ был явно серьёзен и знал, что говорил. Шер, простая душа, с удивлением смотрел то на меня, то на мельника, явно потеряв дар речи.
«Кэп… - позвал я. – Что делать-то?»
«Что делать - что делать? – отозвался Кэп. – Признаваться! Дедушка этот очень непростой, если что – и помочь сможет… К тому же, если он – именно тот, кого тебе нужно спасать, то тебе так и так придётся всё рассказать».
«А если мне нужно спасти не его, а Шера?»
«А какая разница? – философски заключил Кэп. – Он к парнишке явно настроен дружелюбно, и уж Нойотам точно доносить не побежит… Ладно, делаем каминг-аут!»
Я не успел удивиться, откуда Кэпу знаком этот термин, как этот мерзавец раскрыл клюв и заявил:
– Шеф, всё пропало, пропало! Гипс снимают, клиент уезжает*! Шухер, нас раскрыли! Короче, я – птица-Секретарь, звать меня – Кэп, а это мой хозяин Мирон. И да, мы оба – глубоко не отсюда! Так что прошу любить и не жаловаться. Мирон, твой выход! Нажми на клавиши, продай талант**!
Шер всё-таки сел, продолжая глядеть на Кэпа глазами, которые стали, казалось, размером с чайное блюдце, а дядюшка Матэ неожиданно расхохотался:
– Вот оно что! А я-то думаю, в чём тут дело… Так ты птица Равновесия… И сопровождаешь Посланника Равновесия… Что ж, давно пора… Слишком плохие дела стали творить в этом мире, прикрываясь именем Единого Великого…
Таак… Похоже, старик знает о моей миссии куда больше, чем я сам. Какой ещё Посланник… В смысле, послали меня хорошо… качественно… Знать бы ещё, что за Равновесие такое… И я решил внести ясность, пообщавшись с дедушкой, хотя паранойя, унаследованная из прошлой жизни, недоверчиво ворочалась внутри. Но выхода я не видел. Кэп… Это конечно
Никогда в жизни у меня не было более благодарных слушателей, чем Шер и дядюшка Матэ. Глаза Шера горели таким восторгом, словно я был невесть каким героем, а старый мельник слушал меня внимательно, чуть нахмурившись. Когда я закончил, Кэп заявил:
– Истину хозяин глаголет. Всё так и было.
– У меня нет оснований не верить тебе, - задумчиво произнёс дядюшка Матэ, - ибо это самая бредовая история, какую я только слышал в этой жизни. А значит, она может быть только правдивой.
М-даа… Интересная у дедушки логика.
– Ты за мной пришёл, посланник? – спросил дядюшка Матэ совершенно спокойно.
– Не знаю, - честно признался я. – Артефакт поиска даёт какие-то неопределённые сигналы. То ли вы, то ли Шер… Не знаю, может, он какой-то неисправный, хотя Кэп другое говорит…
– Покажи, - попросил мельник, и я протянул ему руку с перстнем, мысленно пожелав, чтобы тот стал видимым. Дядюшка Матэ, не прикасаясь к артефакту, зыркнул на него своим фирменным взглядом, и спокойно сказал:
– Всё в порядке. К тому же, птицы Равновесия ошибаются очень редко. Можно сказать, никогда. А сейчас артефакт не подаёт никаких сигналов?
– Нет… - покачал головой я.
– Значит, ещё не время. Но думаю, что дело не во мне, а в Шере. Судя по тому, что он рассказал, ему с семьёй оставаться нельзя. Сомневаюсь, что дядюшка был не в курсе этой пакости, тем более что скоро племянник станет совершеннолетним, и денежки уплывут.
Я кивнул, соглашаясь. Старый мельник мне нравился всё больше и больше – какой-то обстоятельностью и спокойным отношением к жизни. И к Шеру он хорошо относился – лицо его всякий раз светлело, когда он смотрел на парнишку. В общем, всё хорошо, все довольны, одно непонятно – как быть дальше?
И тут артефакт снова сработал. Комната наполнилась оранжевым сиянием, которое стало сгущаться, светящимся ореолом окружая фигурку Шера. А потом от этого ореола протянулась тонкая ниточка к двери комнаты. Протянулась и растаяла.
«Ты это видел? – ворвался ко мне в бедную головушку вопль Кэпа. – Теперь ты понял, кто пойдёт с тобой? И куда идти?»
«Понял, - отозвался я. – А идти когда? Прямо сейчас?»
«Нет, - ответил Кэп. – Если нить поиска растаяла, значит, у тебя ещё есть время, чтобы остаться здесь…»
И мой вредный птиц перебрался с плеча мне на голову и вцепился когтями в волосы, которые я связал в хвост, чтобы не лезли в глаза. Блин, я так лысым останусь!
– Ты что-то видел? – раздался голос Шера. – Дядюшка, я почувствовал что-то… Что-то сильное…
Дядюшка Матэ не сказал ничего, но глянул он на меня… выжидающе. И я поспешил сказать:
– Да. Я видел. Со мной должен отправиться Шер. Но не сейчас, не сразу. Позже.
– Вот и хорошо, - согласился дядюшка Матэ, - вот и правильно. Мальчик никогда не будет здесь своим. Всегда найдутся охотники на его деньги, колдовской дар или симпатичную мордашку. Не знаю, найдётся ли тот, кто сможет разглядеть в мальчике его душу… так что всё правильно…