Дом для изгоев
Шрифт:
– А я о чём? – невозмутимо заметил Кэп. – Думайте. А я так – посплю.
И завалился рядом с Шоусси, нагло устроившись на свёрнутой попоне.
Мы переглянулись, и дядюшка Матэ заявил:
– Это дело надо обмозговать. Видно, слишком долго я на мельнице просидел. А если с этими Нойотами Водный, да ещё Воздушный… Они могут нас нагнать, ребятки. Воздушные – они завсегда в поиске невидимого следа хороши.
– Но… - робко вмешался Шер, куда лучше меня разбиравшийся в здешнем колдовстве, - для того, чтобы Воздушный нашёл человека…
Тут Шер покраснел, но всё-таки добавил:
– Сомневаюсь, что у Нойотов есть нечто такое от нас…
– От нас троих – нет, - сказал дядюшка Матэ. – Но ведь они ищут Шоусси. А он был у Нойотов… И волосы, к примеру, у них вполне могли сохраниться.
– Но кто тогда такой Шоусси? – вырвалось у меня. – Почему они допускают его смерть, но не могут отпустить его живым? Что это значит?
– Если бы я знал, - вздохнул старый мельник. – Но нам пока следует беспокоиться не об этом. Главное – не попасться погоне.
– Не попадёмся, - мрачно сказал я, ощущая, как кончики пальцев начинает покалывать от жара. Огонь рвался наружу, грозил уничтожить всех, кто нам угрожает.
«Нельзя, Мирон! Нельзя!» - мгновенно проснувшийся Кэп уселся мне на макушку и пребольно клюнул, заставляя опамятоваться. Мгновение позже дядюшка Матэ сказал:
– Нельзя, Мирон. Тогда за нами будут охотиться все Нойоты. За своих они мстят безжалостно. Ты же не хочешь, чтобы всё прервалось, толком не начавшись?
– Не хочу, - мрачно подтвердил я. – Но мы не можем бросить Шоусси. Нойоты увидят, что он начал приходить в себя, и замучают окончательно.
– Нет, нет, - вырвалось у Шера. – Ни за что! Хуже Нойотов нет никого на свете!
Шоусси снова беспокойно заворочался, и Шер торопливо прикрыл рот рукой. Мы подождали, пока Шоусси успокоится и вновь задышит ровно, как глубоко спящий, и я спросил:
– Шоусси много спит. Это не вредно?
– Нет, - покачал головой дядюшка Матэ. – Это хорошо. От нас он не ожидает подвоха, вряд ли он мог так спокойно спать раньше. К тому же во сне к нему возвращаются силы. Так что это хороший признак. Может, и память вскоре вернётся. Нам нужно поддержать его, мальчики, когда это произойдёт. Вряд ли все воспоминания Шоусси будут счастливыми.
Мы только закивали, а дядюшка Матэ подхлестнул тогруха вожжами, принуждая двигаться быстрее.
– Скоро мы выберемся из Зыбунов. Если мы успеем добраться до тропы Лесных, мы собьем Нойотов со следа, - сказал он.
– Но если у них есть кровь или волосы Шоусси, они вновь смогут найти его, - возразил я.
– Я попрошу тропу Лесных вывести нас к их стоянке, - ответил дядюшка Матэ. – Они смогут скрыть Шоусси от поиска. Что бы ни было у Нойотов – оно станет бесполезным. Жаль, что я не подумал об этом, когда мы отправлялись в путь.
– Ты не мог знать, что среди Нойотов есть колдуны, - возразил я. – Так что теперь для нас главное – миновать
– Хорошо, - мрачно сжал губы дядюшка Матэ. – Но только если не будет другого выхода. Только тогда. И не волнуйся, нас не так легко пленить. Имран… он поделился со мной парочкой своих штучек. Думаю, что и для колдунов они станут сюрпризом. А сейчас, давай-ка, Мирон, садись править. Мне стоит немного отдохнуть.
Я пересел вперёд и принял вожжи у дядюшки Матэ. Шер устроился рядом со мной и попросил закончить сказку, которую я прервал, когда мы подъезжали к Зыбунам. До сих пор мне не представилось случая её закончить.
– Хорошо, - согласился я. – Только давай немного подождём, когда Шоусси проснётся. Думаю, ему тоже захочется послушать её до конца.
Шер немного нахмурился, и я вздохнул. Похоже, он и впрямь ревнует меня к Шоусси. И что в такой ситуации делать – не представляю даже.
– Жаль, что я – Водный, - грустно сказал Шер. – Вода гасит Огонь. Такие колдуны редко могут быть парой.
Упс! Кажется, Шер решил поговорить начистоту. Может, он и прав. И я, собравшись с силами, сказал:
– Шер… Ты мне очень дорог… но парой мы не станем. Я… для меня ты – друг, брат, но не пара. Прости меня.
Шер опустил голову и глухо пробормотал:
– Тебе не за что извиняться. Мы не властны над нашим сердцем. Я сразу понял, что Шоусси для тебя - не просто спасённый раб. Даже когда ты сам не понимал этого. К тому же Шоусси – Воздушный. Воздух кормит Огонь, даёт ему силы гореть. Он больше подходит тебе, чем я… Я всё понимаю, Мирон. Но мне всё равно грустно и больно. Но если по-другому нельзя – то я буду тебе и другом, и братом.
И Шер опустил голову мне на плечо. А потом тихо запел:
Уходя – уходи, возвращаясь – не лги, что надолго,
И танцуя со смертью, не думай, что бог еще есть.
Не любовью, не братством – одним опостылевшим долгом
Мы с тобою в единое целое скованы здесь.
Не умея прощать, не поймешь, каково быть виновным,
Не умея забыть, бесполезно учиться прощать.
Обещай мне дожить до весны и начать все по-новой,
Если есть хоть какой-нибудь смысл что-то мне обещать.
Мы бездомнее ветра под этим безжалостным небом,
Наше глупое детство распято на выборе зол.
Ты мечтаешь о мести, а может – о власти, а мне бы
Только знать, что ты вновь невредимым с охоты пришел.
Обожженным крылом не укроешь любимых от горя.
Я молчу о любви, потому что ее просто нет.
Мы с тобой, улыбаясь, бродили по берегу моря,
Нет нужды говорить, что всего только раз и во сне…*
Я вздрогнул. Стихи показались мне каким-то нездешними. Созвучными совсем другому миру. Моему миру.