Дом для изгоев
Шрифт:
– Не суди, не зная. Скажи-ка, Мирон, как ты, к примеру, к Шеру относишься?
– Как к младшему братишке, - невольно улыбнулся я.
– А если ему будут угрожать смертью, требуя от тебя чего-то… незаконного? Как ты поступишь? Гордо откажешься?
– Не… не знаю, - выдавил я. Мне даже представить такое было неприятно.
– А если его будут мучить или убивать на твоих глазах? Как ты поступишь?
– Думаю, что я сделаю всё, чтобы спасти Шера, - ответил я.
– Даже ценой жизни другого человека?
– продолжал напирать дядюшка Матэ.
Я опустил голову. Ответить было нечего. И в глубине души я понимал, что если Шера и впрямь
– Вот-вот, - подытожил дядюшка Матэ. – Так что другого не суди, не побывавши в его шкуре. Тебе ведь троих найти нужно? Один – это Шер, второй – тот самый раб, кого мы освободить хотим, а если менталист – это третий?
– Может быть, - согласился я. – Но Шоусси я в любом случае тут не брошу.
– Не бросишь, - вмешался Имран. – Потому что не сможешь. Ты ведь видел Нить связи?
– Какую-такую нить? – спросил я… и тут вспомнил… Действительно, когда Имран исцелял Шоусси, я видел две нити.
– Вспомнил? – спросил Имран.
– Вспомнил, - согласился я. – Одна нить – та, по которой ты брал у меня силу, так?
Имран кивнул.
– А вторая?
– Цвет помнишь? – спросил Имран.
– Серебристый, - ответил я. – Тоненькая совсем.
– Хорошо, - кивнул Имран, и в голосе его явственно послышалось облегчение.
– Что «хорошо»? – разозлился я. – Можно как-то всё понятнее объяснить? Шоусси мне что, родня неведомо какими путями?
– Не сердись, - примирительно сказал Имран. – Нет, Шоусси тебе не родня. Он твоя пара.
У меня отвисла челюсть. А Имран с дядюшкой Матэ похоже, были весьма довольны.
– К… какая пара? – выдавил я, немного придя в себя.
– Мирон, ты больной? – с ехидным участием спросил дядюшка Матэ. – Пара – в смысле возлюбленный. Ты ведь хотел встретить свою любовь? Вот Равновесие и послало тебе пару. Или ты недоволен, что он мужчина? Так для этого мира такие отношения не проблема. Долго я к этому привыкал, но сейчас привык уже. Да, жениться предпочитают на женщинах, но бывают и мужские браки. Особенно среди знати. Младших сыновей тоже, знаешь ли, надо куда-то девать, а у большинства местных благородных владения представляют собой неделимый майорат, то есть всё остаётся старшему. Второй сын идёт служить в войско и состояние себе сколачивает собственными подвигами. А вот третий-четвёртый… Они могут пойти служить, податься к Нойотам, но ведь такое могут не все. Поэтому есть ещё один путь – вторым или младшим мужем. Мужские браки бесплодны, так что плодить новых наследников не придётся. Такие, в общем, дела. А если в мужской брак вступают люди более низких сословий – они могут и усыновить ребёнка. Там браки частенько заключаются по любви.
– Уфф… – вырвалось у меня. – А я уж подумал, что местные парни каким-то образом забеременеть умудряются… А так – всё понятно.
– То есть, - насмешливо спросил Имран, - проблем с полом Шоусси для тебя не существует?
– Ну, да, - ответил я. – Более того, Шоусси мне нравится, но… Но он ещё ребёнок… Во всяком случае ментально.
– Подождёшь немного, - ответил дядюшка Матэ. – Шоусси непременно всё вспомнит. У Имрана осечек не бывает, поверь. Только Шера жаль.
– А что Шер? – недоумённо спросил я, продолжая переваривать неожиданно свалившуюся на меня радость.
– А он в тебя влюблён, Мирон. Даже к Шоусси ревнует, только вот паренёк он добрый, светлый, природная доброта не даёт над несчастным издеваться. Вот и страдает молча, да и дары у вас не подходят. Ты – Огненный,
– Но я… я… - я аж заикаться стал.
– Я к Шеру, как к младшему братишке, отношусь… не более того. Он мне дорог, но… Что теперь делать?
– А ничего, - невозмутимо ответил дядюшка Матэ. – Я ведь сказал «влюблён», а не «любит».
– А есть разница? – поинтересовался я.
– Само собой, есть, - отозвался бывший мельник. – Встретит он свою настоящую любовь – и сам всё поймёт. А пока… пусть всё идёт, как идёт. Жизнь всё по местам расставит, поверь.
Я предпочёл поверить. Но тут у меня вернулось соображение, и я сказал:
– Стоп. Зачем вообще понадобилась стирать личность Шоусси? Он ведь тоже с даром менталиста. Не проще ли было его перетянуть на свою сторону и заставить служить, как и его… родственника?
– Видимо, не проще, – задумчиво отозвался Имран. – Что-то здесь есть ещё… Что-то такое… Вертится в голове, а вспомнить не могу. Ладно, Мирон, иди купаться, а мы ещё с Матэ помозгуем. Не хочется мне вас отправлять без пригляда, но покинуть это место я не могу. Никак не могу, увы. Чары не позволят.
В общем, озадачили меня по полной программе, и я решил, что тёплый природный источник – самое то, чтобы успокоиться и привести мысли в порядок.
Имран мысленно призвал Прошку, и тот повёл меня к источнику. Уже стемнело, и Зыбуны в серебристо-голубом свете местного ночного светила были сказочно красивы, а звёзды на ночном небе казались на удивление крупными и яркими. В общем, нереальность какая-то… И я подумал, что в прошлой жизни как-то не замечал таких красот, точнее, воспринимал их, как нечто само собой разумеющееся. Да и цели у меня тогда были другие, не до лирики было… Да, похоже, что я продолжаю меняться… и мне это нравится. Странно, но теперь я понимаю, что в прошлой жизни сознательно обеднял себя, стараясь глушить любые проявления эмоций, сильных чувств, ярких переживаний. Мне казалось, что мои, как я тогда думал, «слабости» делают меня уязвимым. Да, возможно, это так. Только я тогда не понимал одного: уязвимость – обратная сторона силы, и по-настоящему силён лишь любящий. М-да, никогда не замечал за собой привычки к философским размышлениям…
– Пришли, - каркнул Прошка, и я оказался в ещё одной небольшой долинке между скал, поросшей мягкой травой, удивительно пышной и яркой. На этой полянке я увидел три небольших озерца – в них можно было поместиться одному-двоим, не более. Над ними поднимался пар, а вода казалась чуть бурлящей, как в джакузи. Сами же озерца были обложены гладкими разноцветными валунами, создавалось впечатление таких уютных ванночек под открытым небом. От ванночек поднимался пар. В одной из них уютно устроился Шер, в другой дремал Шоусси. Но он словно чувствовал, что я подойду, открыл глаза и радостно помахал мне рукой:
– Мирон! Мирон! Прыгай сюда, здесь места много!
– Нет, - тут же заявил Шер. – Лучше ко мне!
Снова здорово. И Шера обижать не хочется, и реально тянет запрыгнуть к Шоусси в тёплую водичку. Но лучше пока этого не делать. Шоусси же снова обниматься полезет… а за реакцию своего тела я не ручался. Я же не железный… И пусть он не помнит ещё, как его насиловали… А когда вспомнит? И сопоставит с этим моё поведение? Неизвестно, чем это закончится, и не утрачу ли я его доверие. Ой… Я что, уже Шоусси, как пару, начал воспринимать? Или эта мысль была у меня в подсознании давно, и разговор с Имраном и дядюшкой Матэ просто расставил все точки над «ё»… Что-то я слишком усложняю…