Дом Окон
Шрифт:
Писцы остановились, словно взвешивая свои огромные перья в руках. Им показалось, что Минов сказал лишнего. Но, так и не получив приказа прервать конспекты, они продолжили запись.
– По нашим подсчётам, им украдено около тридцати жителей Земли. Стрелок сказал, что бросает их в «костёр Пустоты».
– Да, да, какой-то обряд, – кивал Иос, нервно перебирая пальцами листы доклада. – Кажется, это чей-то приказ со стороны. Фьёр обманут! Сам Стрелок не выдумал бы такое занятие!
– Вы считаете, что он может извлечь опасного духа из Пустоты? – строго спросил Минов. – Вы
– Мы теряем контроль над границей, господа! – развёл руками Иос, откидываясь на спинку кресла – было видно, что он уходит от ответа. Ему хотелось заявить, что «Это невозможно! Фьёр – воин света! Он всегда был на стороне добра и порядка!», но время не раз доказывало: возможно всё, стоит только подождать.
– Думаю, если мы найдём его, определим и будем знать точно, – Фьёр этого человека заберёт, – с тревогой в голосе заметил Аким. Он произнёс то, что и так всем было ясно.
– Один человек – малая жертва, – сухо отрезал Минов. – Сейчас нам нужно разрешение для открытия Маяка или ваш отказ, – Минов намеренно сделал акцент на последнем слове. И ему, и Акиму, хотя и по разным причинам, казалось опрометчивым идти на поводу у Фьёра. Но решение, так или иначе, за адмиралом.
Иос потёр виски.
– Так кто они?
– Серость, – предположил Минов. – Простые люди с иммунитетом к срединному веществу.
Аким немедленно постарался защитить пострадавших:
– Они вполне интересные, но не выдающиеся личности. Женщина вроде в шахматы когда-то играла, а мужичок свистеть умеет художественно.
– Серость, – решительно повторил Минов, но, уколотый взглядом Иоса, продолжил: – Мы предполагаем, что их невыразительность помогла перенести прикосновенье Пустоты. Их души восстанавливаются. Всего трое. Женщина из квадрата № 2 погибла. Ожог от стрелы – не знали, как лечить, – и пропала полностью.
– Жалко её кота, – вздохнул Аким. – А ещё девушка из квадрата № 8 говорит, что её имя «Нифель». Душа прошита, как из дробовика, – насквозь! Дырявая вся! Страшно смотреть!
– И Фьёр её пропустил, – заметил Минов.
Иос перестал их слушать. Он как наяву вспомнил день, когда Фьёр пришёл к нему в марте. Теперь казалось, что в тот день он упустил шанс остановить Стрелка.
Был рядовой пятничный вечер. После тяжёлого рабочего дня старик задремал прямо в кресле. Его пробудил звук, похожий на бой часов.
От холода и неудобной позы болели суставы, мышцы, спина и голова, вся его дряхлая плоть едва дышала, но надо было как-то доковылять до спальни. Он выпил содержимое приготовленной заранее на такой случай колбы с чем-то светящимся, жёлтым. Лекарство не помогло. Тогда Иос черпнул, сколько мог удержать, силы от Границы и встал. Граница обладала большим запасом силы, но брать её было очень сложно.
Морщась, как от горькой таблетки, опираясь на столешницу, Иос обошёл стол. Неаккуратно переставляя ноги, в полумраке локтем толкнул маленький портрет – тот упал, и стекло рамки треснуло. Сердце старика забилось в недобром предчувствии.
В коридоре всё было как всегда вечером пятницы – пусто,
Только вставив ключ, чтобы закрыть дверь приёмной, он почувствовал затылком – закрывать рано, явился ещё один гость. Холод усилился. Он обернулся. В конце коридора приёмной возвышался чёрный силуэт, заполняющий всё пространство от потолка до пола – Фьёр на коне. Старику показалось, что тот целится из лука, но нет – это была просто игра бушующей гривы и развевающихся на ветру тряпок. Хотя воздух в коридоре приёмной совсем не двигался.
– Мы укутали тебя в белый саван, а ты теперь ходишь в чёрном. Что случилось, Фьёр?
– Я испачкался, Иос, – произнес вуль.
Его хоронили как великого героя на святых островах около восьмидесяти лет назад. Погребальные пелены, на которых был написан весь его нелёгкий путь, теперь не прочесть: они стали черны. Тьма заливала вихрившиеся вкруг него тряпки – ни слова не различить. Фьёр был великий воин и мог удержать огромную силу – такую, которая позволяла ему сбивать звёзды с неба. Но известно, что ничто не берётся ниоткуда и не исчезает никуда, – источником его силы были могущественные покровители.
Иос знал, что последний дух, кто продлевал жизнь великого воина, был упокоен ещё раньше – в 1918 году. Фьёр израсходовал силы, которые тот щедрый дух выдал вперёд, и, наконец растратив всё, успокоился, уснул.
Но века не прошло, и вот он снова взялся за лук! Кто же посмел пробудить его снова, вновь напоить Стрелка силой?
– Пройдём в мой кабинет. Ты можешь оставить лошадь на улице? У нас тут ковры.
Одним прыжком Фьёр спешился и стал вдруг намного меньше, чем казался сидя в седле.
Конь с трудом развернулся в узком коридоре и послушно пошёл наружу; разлучившись с Фьёром, он тоже убавился в росте.
Иос рухнул обратно в кресло с высокой спинкой. Вуль встал перед ним: на стуле для посетителей он бы не поместился. Его племя славилось высоким ростом, шириной плеч и огромной жаждой жизни.
– Что же с тобой случилось? – спросил Иос, нервно надевая очки. Он уважал Фьёра за былые подвиги, за служение добру, но не знал, как вести себя в данной ситуации. Что этой мумии нужно? Стоит ли предложить ему чашку кофе? Вули вообще пьют кофе? Вроде да, но прислуга ушла, а самому делать… ох!
– В кургане я спал и не спал: думы мои были о последнем хозяине, о том, кто из-за меня погиб.
– Ты не виноват, – эхом ответил Иос, устало закрывая глаза. – Ты выполнял приказ.
Фьёр помолчал, не желая вступать в бессмысленный спор. Он говорил про свой последний в жизни выстрел – тогда по велению мудрого повелителя вуль стрелял в небо и сбил невинную звезду. История была давняя, повлёкшая времена, полные ужаса, но сейчас, глядя на произошедшее с почтительного расстояния, казалось, что всё случилось как случилось, – иначе и быть не могло.