Дом пепла

-Мэй-

– Да, просто странное ощущение.

– Раньше такого не было.

Раньше он не умирал. Но озвучивать мысль Даниэль не стал, неопределенно махнул рукой и последовал за Мэттом и Генри, успевшими бодрым шагом уйти далеко вперед.

Не то чтобы Даниэль не хотел делиться. Он просто знал, что остальные не могут понять это чувство - и хорошо, что это так. После аварии он пытался рассказать, но Мэтт, кажется, неизменно пугался, отец хмурился и не понимал. Только дед выслушивал его сбивчивые слова.

– Таким

как мы нельзя умирать, - говорил Бернард.
– Эши и без того слишком остро чувствуют колдовство. А такие как мы, близкие к лоа, сами становятся обрученными со смертью. Она ведь тоже лоа, пусть и очень сильный.

Даниэль не настолько разделял убеждения деда, но порой действительно чувствовал себя странно. Как будто он частично не в этом мире. Словно его затылка и правда касаются тонкие косточки, а за спиной слышен смех танцующих Барона Самеди и Маман Бриджит, проводников в мир мертвых.

Хотя Даниэль не пытался лезть в серьезное вуду. Этим занимается отец, тётя тоже многое умела. Но ему хватало простых лоа. Насколько он знал, дед обладал такими же способностями, хотя и вуду любил. А вот дядя Майкл тоже обращался с лоа и предпочитал именно их.

Только они не умирали и не возвращались. Внутри них не застревало что-то темное и холодное.

Однажды Даниэль попытался рассказать об этом Айвори, когда они сидели на пирсе в доме на байу и изрядно набрались рома. Айвори, который всегда видел больше, чем обычные люди, сказал:

– Возможно, часть твоей души, Дан, потерялась. Умерла и до сих пор бродит среди мертвецов.

Что ж, если так, то пусть не попадается на глаза.

Говорить об этом сейчас, тем более в парке мертвых аттракционов, не хотелось. Даниэль пожал плечами под внимательным взглядом Айвори и выдал полуправду:

– Давно нормально не спал.

Айвори то ли принял это объяснение, то ли решил не настаивать. Они пошли вслед за Мэттом и Генри.

– Снотворное не пробовал?

– Ты знаешь, я его терпеть не могу. Дурацкое ощущение, что я не смогу проснуться от кошмара.

– Зато сейчас ты просыпаешься слишком часто.

– Иногда случаются периоды бессонницы.

– Я бы посоветовал поговорить об этом с психотерапевтом, если бы он у тебя был.

– А заодно рассказать ему о странном лоа, который привязался ко мне. И, кажется, о проклятии, в котором может быть замешан наш мертвый друг.

Айвори улыбнулся:

– Согласен, звучит так себе. Не веришь в проклятие? Мэтт кажется убежденным. Я тоже... что-то чувствую.

– Ты можешь ощущать этого лоа. Он меня волнует, конечно. Но со мной не делает ничего, кроме таинственного нашептывания, и то редко. Я не могу его прогнать, но и вреда от него никакого. Он не навязывает мне видений.

– Проклятию нужно время, чтобы окрепнуть. Ты знаешь это лучше меня, Дан. Не сомневаюсь, что можешь совладать

с лоа, просто говорю быть внимательным с проклятием.

– Конечно. Отмахиваться не собираюсь. Но до этого были дела поважнее.

Айвори хрипло вздохнул:

– Тебе всегда кажется, что есть дела поважнее.

Они прошли мимо здания, которое когда-то было залом, где показывали фильмы. По крайней мере, так можно было понять из сохранившихся вывесок. Теперь на поблекшей светлой стене красовался кривоватый череп и надпись «привет».

Вандализма Даниэль не понимал. Это казалось неуважением к мертвому месту, где когда-то исполнялись мечты. Осквернением павшего гиганта.

Машинки до сих пор стояли кучкой в дальнем углу автодрома, покрываясь пылью и ржавчиной. Гусеница с кабинками замерла перед подъемом по рельсам. Круглый аттракцион с проломленной крышей покачивал цепочками, на которых когда-то болтались сиденья качелей. Палатка с хот-догами пялилась выщербленными окнами, а пещера чудес стыдливо прикрывалась изорванным полотном.

Хлама валялось не так много, за территорией следили. Но здания покрылись надписями, тут и там виднелись горы строительного мусора.

Даниэль и не думал, что места тоже могут умирать.

Колесо обозрения стояло у озера и с него наверняка открывался прекрасный вид на город. Сейчас махина замерла неподвижно, а внизу как раз остались две кабинки. Генри лихо перемахнул через ограду и устроился в одной, Мэтт помедлил и уселся перед ним. Вызывать призрака всем вместе было бы тесновато, и Даниэль остался стоять невдалеке. Айвори закашлялся и устало опустился во вторую кабинку.

– Так, - деловито начал Генри.
– Айвори рассказал, что вам требуется. Семь дней со смерти еще не прошли, вы знали мертвеца, поэтому вызвать его призрак будет легко. Если что-то пойдет не так, дайте знак. Я смогу поглотить его name, энергию. Призрак уйдет, но душа вашего друга не исчезнет, а быстрее отправится к предкам.

– Он нам не друг, - пробормотал Айвори. Но так тихо, что услышал только Даниэль.

Он успел пожалеть, что они всё это затеяли, но энергичный Генри не терял времени даром. Достал глиняный амулет со знаками веве и руководил Мэттом:

– Я не вижу призраков, но благодаря тебе он сможет проявиться. Я стану проводником, а ты задавай вопросы.

– Рядом с Даном призраков нет, - заметил Мэтт.
– У нас выйдет?

– Конечно. Мы же специально призываем. Он не сможет не ответить.

Генри развел руки в стороны и негромко запел мелодию без слов. На фоне металлических остовов парка аттракционов он смотрелся странно - и в то же время странно завораживающе. Песня плыла среди оставленных конструкций, и по спине Даниэля невольно пробегал холодок.