Дом тихой смерти (сборник)

Эдигей Ежи

— Думаю, вы сильно преувеличиваете, — осторожно заметил лейтенант, слегка остолбеневший от такого напора эмоций. — Почему сразу скандал? Вы слишком трагично все воспринимаете.

— А как же мне еще воспринимать эту историю, когда фирме нанесен такой моральный ущерб! Ведь я представляю уже третье поколение ее владельцев. Незапятнанная репутация — наш капитал, а тут…

Исполненный отчаяния мистер Стимс забыл о необходимой сдержанности и, наклонившись к уху Гарри Гопкинса, отчаянным шепотом произнес:

— Вы

не поверите, но он… он был пьян! Пьян! — повторил старый нотариус, и сам с трудом веря, что такое вообще возможно. — Он был вдребезги пьян! У меня в канцелярии! Он шатался из стороны в сторону! В конторе фирмы Стимс энд Стимс! Подобного эти стены не видели! А теперь его посадили в тюрьму. Сотрудник нашей фирмы в тюрьме!

— Нет, пока он не арестован…

— Вот именно, пока! Может угодить в тюрьму в любой момент.

Лейтенант сделал вид, что над чем-то напряженно размышляет.

— Возможно, я бы смог для вас что-то сделать… чтобы избежать огласки, которая столь негативно скажется на репутации фирмы.

Нотариус буквально ожил.

— О, это возможно? Вы спасаете мне жизнь!

— Думаю, возможно, — по-прежнему задумчиво глядя в пространство, медленно и веско произнес Гарри Гопкинс. — Разумеется, при соблюдении вами некоторых предварительных условий…

— Ах, сделаю все, что в моих силах! — горячо заверил владелец нотариальной конторы Стимс энд Стимс. — Если, разумеется, это не затронет тайны моих клиентов.

— Скажите, мистер Стимс, не правда ли, именно Броустер составлял текст завещания профессора Вильяма Б. Хоупа?

Нотариус не ответил. Весь его вид свидетельствовал о том, что он мучительно размышляет над проблемой — не нарушит ли ответ на такой вопрос его профессиональной тайны. Лейтенант решил помочь в решении проблемы.

— Я же не спрашиваю о самом завещании. Я не касаюсь тайн ваших клиентов. Я спрашиваю о Броустере, а ведь он не является вашим клиентом?

— О, конечно! — с облегчением воскликнул нотариус. Раз он не нарушит свой профессиональный долг, можно говорить свободно.

— Итак, Броустер принимал участие в оформлении завещания профессора Хоупа?

— Да, принимал.

— И присутствовал при его подписании?

— Да.

— Благодарю вас. И еще одно условие.

— Еще одно? — забеспокоился нотариус. — Какое же?

— Вы должны вновь принять на работу пьянчугу Броустера.

— Принять в мою фирму пьянчугу? Это исключено!

Гопкинс поднялся с места, собираясь уходить.

— Очень жаль. Это необходимое условие для того, чтобы затушевать дело.

— Но он же позор фирмы! Пьяница!

— Вы уверены в этом? Ведь пьяным его видели всего один раз.

— И не хочу видеть еще раз!

— А вы возьмите его только с таким условием. Сразу уволите,

если такое повторится.

Наконец сурового нотариуса удалось уговорить.

По указанному нотариусом адресу лейтенант отправился немедленно и по дороге не очень-то соблюдал правила уличного движения. Не до того было! Сведения, полученные от нотариуса, свидетельствовали о том, что катастрофа может разразиться в любой момент.

В маленьком уютном домике на окраине Лондона настроение было прямо-таки похоронное.

Когда лейтенант Гопкинс предъявил свое служебное удостоверение полной пожилой даме в черном платье, та лишь покорно подняла глаза к небу.

— О, еще и это, — простонала она и жестом пригласила лейтенанта пройти в комнату.

При виде представителя Скотленд-Ярда ему навстречу поднялся щуплый молодой человек с несчастным лицом. Из последних сил он старался соблюдать спокойствие и держаться с достоинством.

— Что ж, я готов, — отрешенно вздохнул бывший помощник нотариуса Броустер.

— К чему вы готовы? — улыбнулся Гарри Гопкинс.

Несчастный человечек с удивлением взглянул на представителя властей.

— Как это к чему? Я готов следовать за вами.

Лейтенант громко рассмеялся, стараясь, чтобы его смех услышала грустная пожилая дама.

— Вы считаете, что я явился для того, чтобы вас арестовать?

— А за чем же еще?

— Итак, вы сознаете, что за совершенные вами преступления должны понести столь суровое наказание?

Броустер тяжко поник головой.

— Увы! Если бы я помнил, что именно тогда натворил…

Лейтенант Гопкинс обеспокоился:

— Так вы ничего не помните?

— Ничего, — покачал головой преступник. — Абсолютно ничего. С того момента, как мистер Стимс указал мне на дверь — ничегошеньки не помню. Ночь, беспросветная ночь. Я даже не помню, как оказался дома. — Несчастный с ожесточением потер лоб. — Печально сознавать, сэр, что человек в моем возрасте может позволить себе нечто подобное. Э, да что тут говорить, — закончил он, пожав плечами с самым безнадежным видом.

Дружески взяв несчастного за щуплое плечо, лейтенант чуть ли не силой усадил его в кресло и сам сел напротив. В ответ на удивленный взгляд он сказал спокойно и веско:

— Не отчаивайтесь, еще не все потеряно. Возможно, вам и удастся выйти из этого неприятного положения. Думаю, ваше дело не столь уж безнадежно.

Отчаявшийся Броустер с недоверием смотрел на этого странного полицейского.

— Разве это возможно, сэр?

— Посмотрим. Все зависит от целого ряда обстоятельств. И вот эти-то обстоятельства я и должен с вашей помощью рассмотреть. Сейчас постарайтесь возможно точнее описать все, что случилось до того момента, как вы потеряли память.