Дом тысячи дверей. Часть 1
Шрифт:
В. понял, что имел в виду Мистер. И В. казалось очень странным, что раньше его мучили какие-то нелепые подозрения в отношении Мистера.
— Теперь несколько слов о твоих друзьях, — продолжал Мистер, а В. не скрывал своего удивления. Друзья? У него здесь есть друзья?
— Думаю, с Леяной вы нашли общий язык, — улыбнулся Мистер. — И это не удивительно. Несмотря на твою вздорность, ты не можешь не согласиться, что она премилое существо.
Что касается Джаджа, прошу тебя не судить его строго. Тебе частенько казалось, что он нарочно строит из себя идиота. На самом же деле Джадж не слишком
На сей раз В. кивнул утвердительно. Да, он догадывался. Он был в настоящий момент поразительно догадлив, и все благодаря чудесному напитку. Мистер продолжал:
— Ты узнал сегодня, что можешь воспринимать мир и себя самого на совершенно другом уровне. Не будем называть этот уровень высшим, но одно несомненно: когда ты находишься на этом уровне, ты сам изменяешься до неузнаваемости, как, впрочем, и все, что окружает тебя, не так ли? Все на своих местах и все вроде бы то же, но все же совсем иное. Находиться на этой высоте весьма приятно, не так ли? Особенно, когда ты еще помнишь каким глупцом был совсем недавно, и таким образом имеешь возможность сравнивать, — Мистер усмехнулся в свои пышные усы.
— Так вот, тебе придется простить Джаджу, что он подзабыл, что когда-то был так же, как и ты сейчас, немного туповат. Дело в том, что он уже многие годы находится в таком состоянии, в каком ты пребывал, — Мистер посмотрел на несуществующие часы на своей руке, — каких-то пять минут. И потому ему кажется пустой тратой времени разъяснять тебе вещи, которые для него самого очевидны. Ему кажутся совершенно бессмысленными твои вопросы, так как он знает, что слова никогда не отражают точно то понимание, которое приходит само по себе, свободно и непринужденно. Слова — это всего лишь слова, а понимание — это гораздо больше, чем самое глубокомысленное высказывание. Ведь сегодня ты сам узнал ответы на многие свои вопросы, не так ли? И при этом никто тебе ничего не объяснял. Так вот. Для Джаджа словоблудие бессмысленно. Но не для меня. И не для тебя. И потому я здесь — для того, чтобы ты выяснил все, что тебя смущает, пролил свет на все темные пятна в этой «мрачной истории», короче, для того, чтобы ответить на все твои вопросы, ясно?
В. кивнул, и, вспомнив странное лицо Джаджа, спросил:
— Можно узнать, что это такое с Джаджем? Что у него с лицом?
— А, — махнув рукой, отвечал Мистер, — ничего особенного, обыкновенная раздвоенность личности, но сейчас не об этом.
Я весьма рад тому, что ты полон вопросами, как бочка маринованной сельдью. Не задает вопросов только тот, кому и так все известно. К сожалению, в большинстве случаев это связано не с реальной осведомленностью, но как раз наоборот — с ужасающим неведением. Или вернее, с непревзойденной самоуверенностью. Или и с тем, и с другим одноврЕменно, — Мистер покрутил тростью перед носом В. — Именно непревзойденная самоуверенность и ужасающее неведение заставляют человека поверить в то, что он знает все об этом бесконечно загадочном мире.
Мистер, скрестив руки на груди, печальным взглядом уставился куда-то в район нагрудного кармана костюма В. Молчание его затянулось, а взгляд остекленел. Казалось, Мистер на несколько минут отлучился в неизвестном направлении, оставив вместо себя недвижИмое молчаливое изваяние. В. хотел было даже щелкнуть его пО носу, дабы проверить, жив ли он вообще, но тут внимание В.
В. наклонился, приблизив к кувшину лицо, и почувствовал, как его щеки обогрелись нежным теплом. Волшебный свет завораживал. В. наклонялся ниже и ниже, вот он уже почти касается носом кувшина. На какой-то момент в поле зрения В. осталась только сияющая медовая жидкость, заключЁнная в стеклянный сосуд. Как зачарованный В. смотрел на светящуюся жидкость. Тут В. показалось… Но нет, какая нелепая догадка! И все же… В. почудилось, что и жидкость смотрит на него! Как это могло быть, он и сам не понимал, но он отчетливо ощущал то неясное чувство, что ощущает человек, на которого кто-то пристально смотрит. В. моргнул. И жидкость моргнула! В. знал, что это звучит нелепо, но несомненно в жидкости произошло движение, которое В. захотелось сравнить с морганием.
В. протянул руку к кувшину, но боялся до него дотронуться. Он колебался, но все-таки осторожно приложил палец к стеклу. И почувствовал толчок изнутри кувшина, мягкий, несильный, в том месте, где был его палец. От испуга он отпрянул и отдернул руку, но так резко, что, кажется, нечаянно толкнул кувшин. Жидкость заколыхалась в прозрачных границах, но как-то слишком уж бурно. В. чувствовал внутренний трепет, чувствовал что имеет дело с чем-то необыкновенным, волшебным. Он был не в силах отвести взгляд от кувшина.
Опять В. наклонился вниз. Таинственная субстанция переливалась янтарным светом, словно в ней играли тысячи солнечных зайчиков. Какое захватывающее зрелище! В. целиком погрузился в созерцание кувшина, наполненного восхитительным нечто. Он позабыл обо всем. В один миг то, что было в кувшине, вдруг разлетелось на тысячу солнц, стало целой вселенной! Оказалось, что загадочное нечто и вправду состояло из множества солнечных зайчиков — сияющих лучей, которым тесно было сидеть взаперти. Они беспрестанно двигались, играли, и вместе их движение складывалось в волнующую гипнотическую картину, от которой невозможно было отвести глаз. В. казалось, что эта солнечная вселенная — лучшее, что есть на свете, самое-самое волшебное, самое восхитительное! Там было столько жизни!
В. приложил руку к кувшину и солнечные зайчики устремились к его ладони, и он сразу почувствовал их тепло, их ласку. Он не знал как это было возможно, но волшебная жидкость, заключенная в стеклянный сосуд, не была ограничена его рамками, ее вообще нельзя было ограничить, нельзя было заключить в чем-то или в ком-то, хотя она и могла пребывать в ком-то или в чем-то. И она не только грела или светила, но обладала каким-то особым сознанием, особым, все понимающим разумом и чутко чувствующей душой. В. мог даже общаться с нею. «Я восхищен тобою», — сказал он ей безмолвно, а она ответила ему без слов: «А я тобою», — и засмеялась, а вернее заиграла новыми бликами. В. чувствовал очень близкое родство с этими солнечными зайчиками, как будто он и сам когда-то был одним из них, когда-то давным-давно. А сейчас он хотел вернуться в солнечную вселенную, хотел играть среди солнечных братьев, хотел раствориться в медовом свете.