Дон-Кихот Ламанчский. Часть 1 (др. издание)
Шрифт:
— Я не прошу у васъ ничего подобнаго, отвтила принцесса. Но, пока она собиралась высказать въ чемъ дло, Санчо усплъ подойти въ своему господину и шепнуть ему на ухо: «клянусь Богомъ, ваша милость, вы смло можете пообщать ей то, что она проситъ у васъ, — это самое пустячное дло, всего то нужно укокошить какого то негодяя великана, а несчастная госпожа, просящая у васъ такой пустячной услуги, это принцесса Микомиконъ, царица большаго Микомиконскаго царства, в Эіопіи.
— Кто бы она ни была, отвчалъ Донъ-Кихотъ, я сдлаю только то, что мн велитъ мой долгъ и моя совсть; и обратясь за тмъ къ гонимой дв, сказалъ ей: прошу васъ, прекрасная дана, встать; я общаю вамъ исполнить то, что вы попросите у меня.
— О, когда такъ, воскликнула принцесса, то прошу васъ, великій рыцарь, тотчасъ послдовать за иною туда, куда я васъ поведу; съ условіемъ, что до тхъ поръ, пока вы не отмстите
— Общаю, повторилъ Донъ-Кихотъ, и прошу васъ съ этой минуты подавить въ себ сндающее васъ горе и воскресить ваши увядшія надежды. При помощи Бога и моей руки, вы скоро возвратитесь въ ваше царство, и возсядете на славный тронъ вашихъ предковъ, поправъ супостата. Двинемся же безъ замедленія въ путь, потому что, правду говорятъ — опасность въ промедленіи. Просящая два сдлала видъ, будто желаетъ поцловать руку Донъ-Кихота, но изящный и вжливый рыцарь ни за что на это не согласился. Напротивъ того, онъ самъ почтительно поцловалъ ей руку, и потомъ вслдъ Санчо осдлать Россинанта и подать оружіе.
Санчо исполнилъ приказаніе своего господина: осдлалъ Россинанта, потомъ снялъ оружіе Донъ-Кихота съ дуба, на которомъ оно висло, какъ трофей и помогъ рыцарю надтъ его. Увидвъ себя во всемъ блеск своего боеваго наряда, Донъ-Кихотъ громко воскликнулъ: «теперь съ помощью Божіей, подадимъ сами помощь этой высокой дам«. Между тмъ цирюльникъ все еще стоялъ колнопреклоненный, съ трудомъ удерживаясь отъ смха и поддерживая бороду, которая своимъ паденіемъ могла разстроить все дло. Когда же Донъ-Кихотъ не только далъ нужное общаніе Дороте, но уже отправился исполнять его, цирюльникъ всталъ наконецъ, взялъ принцессу тою рукою, которая не была у него занята бородой, и при помощи самаго рыцаря усадилъ ее на мула; посл чего Донъ-Кихотъ сдъ верхомъ на Россинанта, цирюльникъ устроился себ на своемъ мул, и только бдный Санчо долженъ былъ путешествовать пшкомъ, что заставило его еще разъ вздохнуть о своемъ потерянномъ осл. На этотъ разъ онъ, впрочемъ легче переносилъ бду, ибо ему казалось, что господинъ его находится теперь на пряномъ пути къ императорскому трону; онъ нимало не сомнвался, что Донъ-Кихотъ женится на принцесс Микомиконъ и станетъ, на худой конецъ, царемъ микомиконскимъ; и если что печалило его теперь, такъ только то, что будущее царство его господина находится въ земл черныхъ людей. Но пылкое воображеніе оруженосца вскор утшило его и въ этомъ гор: мн то какая бда, думалъ онъ, что у меня будутъ черные рабы; вдь не забавляться же я стану съ ними, а переправлю ихъ въ Испанію, обмняю здсь на чистыя денежки, куплю себ на эти деньги какое-нибудь имньице, и беззаботно проведу въ немъ остатокъ дней моихъ. Что, въ самомъ дл, слпой я, или дуракъ, чтобы не съумть продать тысячъ тридцать или сорокъ рабовъ своихъ такъ же легко, какъ сжечь пукъ сна. Маленькій я или великій, а только длишки свой съумю устроить, съумю обратить, въ своемъ карман, этотъ черный народецъ въ блый или желтый, хотя бы онъ былъ черенъ какъ душа самаго чорта. Пусть мн только дадутъ его, а тогда посмотримъ, таковскій ли я человкъ, чтобы сидть розиня ротъ. Погруженный въ эти сладостныя мечтанія, Санчо отъ радости забывалъ неудобство путешествовать на своихъ двухъ ногахъ.
Карденіо и священникъ глядли на всю эту сцену изъ-за хворостника, покрывавшаго горы, и не знали какъ бы имъ присоединиться къ лицамъ, сопровождавшимъ Донъ-Кихота. Вскор однако находчивый священникъ, отыскалъ средство выпутаться изъ своего затруднительнаго положенія. При помощи находившихся въ футляр его ножницъ, онъ ловко обрзалъ бороду Карденіо, накинулъ на него свою черную мантію и надлъ свой черный колетъ, самъ оставшись въ одномъ камзол и панталонахъ. Нарядъ этотъ до того измнилъ Карденіо, что онъ, кажется, самъ себя не узналъ бы, взглянувшись въ зеркало. Отправившись посл того въ путь, онъ достигъ съ Карденіо большой дороги ране Донъ-Кихота и его спутниковъ, потому что хотя послдніе сначала значительно ухали впередъ, но благодаря скаламъ и хворостнику, затруднявшимъ ихъ путешествіе, они не могли двигаться верхомъ такъ быстро, какъ пшіе.
По выход изъ горъ Карденіо и священникъ остановились, и когда послдній завидлъ Донъ-Кихота, онъ началъ пристально всматриваться въ него, а потомъ какъ будто узнавши рыцаря, кинулся въ нему съ распростертыми объятіями, крича во всю глотку: «привтствую зеркало рыцарства, мужественнаго земляка моего Донъ-Кихота Ламанчскаго, цвтъ изящества, помощь и защиту скорбящихъ и квинтессенцію странствующихъ рыцарей!» Говоря это онъ шелъ, обнявши лвую ляжку Донъ-Кихота, который
— Позвольте мн распорядиться, господинъ лиценціантъ, какъ и знаю, говорилъ Донъ-Кихотъ; мн не слдуетъ хать верхомъ въ то время, какъ ваше преподобіе идете пшкомъ.
— Нтъ, нтъ, я ни за что на это не соглашусь, возражалъ священникъ; на кон вы кидаетесь на встрчу величайшимъ опасностямъ и совершаете чудеснйшіе подвиги, какіе только видло наше время; оставайтесь же ваше величіе, верхомъ; а мн, недостойному священнику, позвольте помститься на мул, позади кого-нибудь изъ этихъ господъ, сопутствующихъ вашему величію; и я буду воображать, что путешествую на самомъ Пегас или на той зебр, на которой странствовалъ знаменитый мавръ Музаракъ, пребывающій понын очарованнымъ въ Зулемской пещер, близъ великаго города Комплуто.
— Я увренъ, отвчалъ Донъ-Кихотъ, что принцесса, во имя любви ко мн, велитъ своему оруженосцу уступить вамъ мсто на сдл своего мула, а самому помститься сзади, если ужь суждено этому несчастному мулу везти на себ двоихъ.
— Конечно, отвчала принцесса; только приказывать этого моему оруженосцу не къ чему; онъ научился такой вжливости и предупредительности при моемъ двор, что ни за что не допуститъ духовную особу идти пшкомъ, когда можетъ предложить ей хать верхомъ.
— Конечно не допущу, проговорилъ цирюльникъ, и въ ту же минуту, соскочивъ съ мула, предложилъ свое сиднье священнику, принявшему это предложеніе безъ дальнихъ околичностей. Къ несчастію, мулъ этотъ былъ наемный, а слдственно съ норовомъ, такъ что когда цирюльникъ собирался ссть на него сзади священника, онъ такъ брыкнулъ задними ногами, что еслибъ хватилъ ими не въ воздухъ, а въ голову или брюхо синьора Николая, то синьоръ этотъ, по всей вроятности, проклялъ бы пришествіе въ міръ Донъ-Кихота. Не претерпвъ особеннаго вреда, онъ тмъ не мене свалился на землю, порядкомъ ударился и что хуже всего, лишился бороды, отвязавшейся въ минуту его паденія. Очутившись безъ бороды, цирюльникъ закрылъ лицо руками и принялся вопить о томъ, будто проклятое животное разбило ему челюсти. Увидвъ отдльно лежащую на земл бороду оруженосца безъ куска кожи и капли крови, Донъ-Кихотъ съ удивленіемъ воскликнулъ: «вотъ чудо, у этого человка бороду какъ будто мечомъ отскли, такъ удивительно оторвалась она».
Священникъ видя, что дло принимаетъ дурной оборотъ, поспшилъ взять бороду и отнести ее цирюльнику, продолжавшему, лежа на земл, глухо вопить. Прислонивъ въ себ голову цирюльника, священникъ въ одну минуту привязалъ ему бороду, бормоча какія то непонятныя слова, полныя, какъ утверждалъ онъ, чудесной силы, помогавшей всякой бород мгновенно приростать въ прежнему мсту. И дйствительно, когда онъ удалился отъ мнимаго оруженосца, то послдній казался такимъ же здоровымъ и бородатымъ, какъ прежде. Это быстрое исцленіе изумило Донъ-Кихота, и онъ просилъ священника, когда-нибудь, въ свободное время, передать ему эти чудесныя слова, которыя должны были, по его мннію, не только прирощать бороды въ прежнимъ ихъ мстамъ, но и обладать боле могущественной силой, потому что въ тхъ случаяхъ когда оторвана борода, должно пострадать и тло, а слдственно, все что исцляетъ одно, должно исцлять и другое. Священникъ общалъ повторить свои чудесныя слова Донъ-Кихоту при первомъ удобномъ случа.
Посл всего этого ршено было, что священникъ одинъ подетъ на мул, а цирюльникъ и Карденіо будутъ, отъ времени до времени, поперемнно занимать его мсто, пока они не прідутъ въ корчму, до которой оставалось еще мили дв. Такимъ образомъ вся группа раздлилась на конныхъ и пшихъ: Донъ-Кихотъ, священникъ и принцесса хали верхомъ; цирюльникъ, Санчо и Карденіо шли пшкомъ.
— Теперь, ваше высочество, ведите насъ куда знаете, сказалъ Донъ-Кихотъ принцесс. Но прежде чмъ принцесса успла что-нибудь отвтить, священникъ спросилъ ее: «государыня! въ какое царство намрены вы вести насъ; не въ Микомиконское ли? Должно быть такъ, или я ничего не смыслю въ царствахъ.
Доротея догадалась, въ чему это было сказано, и быстро отвтила: «вы угадали, я отправляюсь, именно въ это царство».
— Въ такомъ случа путь вашъ лежитъ прямо черезъ мою деревню, отвчалъ священникъ; оттуда вы отправитесь въ Картагену, гд съ помощью Божіей, можете ссть на корабль; и я полагаю, что при попутномъ втр, спокойномъ мор и безоблачномъ неб, вы можете лтъ черезъ девять быть въ виду большаго озера Меонскаго, то есть Палусъ Меогладскаго, отстоящаго на сто дней пути отъ царства вашего высочества.