Доплыть до Каталины
Шрифт:
— Само собой. Мы общаемся время от времени.
— Я хотел бы сегодня встретиться с вами обоими, и как можно скорее.
— Стоун, если ты подождешь минуточку, может, я сумею поймать его по другой линии.
— Конечно.
Стоун выждал пару минут.
— Ты еще здесь?
— Да.
— Как насчет ланча? Ты платишь.
Стоун назвал ему свой телефон в Бел-Эйр.
— Через час?
— До встречи.
Стоун разъединился и позвонил Рику Гранту.
— Рик, у меня ланч с Хэнком Кэйблом
— Почему бы и нет. О чем будет речь?
— Думаю, и тебе кое-что перепадет, но, предупреждаю, большая часть пирога достанется федералам.
— Что еще?
— Можешь появиться через час?
— Конечно, но ты должен немного меня просветить перед тем, как мы встретимся с федералами.
— Вряд ли сейчас это имеет смысл. От тебя потребуется только умение слушать и прикрыть меня, когда попрошу.
— Буду слушать и прикрою, если смогу. Но, если там будет все официально, то мне надо будет защищать интересы моего департамента.
— В утешение, могу заверить, твой департамент получит больше, чем тебе дали бы федералы, если бы я не оказался посередине. По крайней мере, у меня есть то, чего они хотят. Я всего лишь хочу узнать, как сильно они этого хотят.
— О'кей, я тебе доверяю.
— Увидимся через час. — Стоун повесил трубку, пошел в офис администрации и одолжил компьютер. Ему с удовольствием помогли.
— Кстати, мистер Баррингтон, вам несколько раз звонили, но по вашей просьбе я говорила, что вас здесь нет, — сказала женщина за стойкой.
— Они представлялись?
— Нет, сэр.
— Я так и думал. — Стоун сел за компьютер, быстро составил текст документа и распечатал несколько копий, потом вернулся к себе в номер. Появился Вэнс.
— Какие новости? — спросил он.
— Я пригласил на ланч несколько человек, и хотел бы, чтобы ты держался подальше, пока не понадобишься. Почему бы тебе не заказать ланч к себе в номер и не поесть?
— О'кей.
— И не выходи. Кто-то звонил в гостиницу и спрашивал меня, и я думаю, мы оба знаем, кто это мог быть.
— Не беспокойся. Я буду на месте.
— Вэнс, если я приглашу тебя на эту встречу, это будет означать, что пришло время все рассказать этим людям, ты меня понимаешь?
— Да, и рассчитываю, что ты защитишь мои интересы.
— Я объясню все перед тем, как попрошу тебя высказаться.
— Хорошо, но помни, ни дачи показаний, ни публичного оглашения моего участия.
— Конечно, — сказал Стоун.
Хэнк Кэйбл вместе с другом из фискальной службы пришли в назначенное время. Мужчина выглядел совсем не так, как Стоун представлял себе. Он был высок, с сединой на висках, лет пятидесяти с небольшим и был больше похож на судью.
— Стоун, познакомься, это Джон Рубенс, — представил Кэйбл. — Он возглавляет
Мужчины пожали друг другу руки, потом прибыл Рик Грант, и его представили тоже. Вскоре появился официант с салатом из омаров, который Стоун заказал на всех, и с двумя бутылками очень хорошего калифорнийского шардоне. Ланч был сервирован на террасе Стоуна. После того, как все поели и выпили вино, был подан кофе.
— Ну, джентльмены, настало время рассказать, почему я накормил вас сегодня таким хорошим ланчем, — сказал Стоун.
— Слушаем, — ответил Рубенс. — И спасибо за ланч.
— У меня есть клиент — человек, который может оказаться важным свидетелем очень большого обвинения, — начал Стоун.
— В каком преступлении? — спросил Рубенс.
— Для начала — уклонение от налогов в размере порядка сотен миллионов долларов.
— Мне нравится, как это звучит, — сказал налоговик.
Тут встал Кэйбл.
— Полагаю, речь идет о тех, кем мы занимаемся последнее время.
Рубенс прервал его.
— Занимаетесь последнее время? Как давно?
— Всего несколько дней, — ответил Кэйбл.
— А уклонение от налогов обозначилось только сегодня утром.
— Хорошо, продолжай, — попросил Рубенс.
— Мой клиент не может открыто выступать в процессе, но уверен, что он может быть в высшей степени полезен.
— И что твой клиент за это хочет получить? — спросил Рубенс.
— Многое, и все это должны подарить ему вы, джентльмены.
— Продолжай.
— Для начала, неприкосновенность. Безоговорочную и полную.
— В каком смысле?
— Мой клиент оказался слишком наивным. Он был завлечен крупными бизнесменами в инвестиционный лабиринт, который оказался, как это лучше сказать, сверх легальным?
— И сколько твой клиент потерял на этом? — спросил Рубенс.
— Пока, ничего. Фактически, он получил большую прибыль, которую он позволил этим бизнесменам переинвестировать для него.
— Вовлечены ли в эти сделки счета в оффшорных банках, уклонение от налогов и тому подобное? — поинтересовался Рубенс.
— По высшему разряду.
— И что, твой клиент тоже вовлечен в это по высшему разряду?
— Его капиталовложения составляют сумму в полтора миллиона долларов.
— Что ж, с моей точки зрения, это не кажется непреодолимым, — сказал Рубенс. — Хэнк, как твое мнение?
— Мы пока что не слышали, чего еще хочет клиент Стоуна, — вмешался Кэйбл.
— Неприкосновенности — свободы, как я уже сказал, от всех государственных преследований — и, Рик, я ожидаю того же от местных властей и от штата. Но особо важно, чтобы имя моего клиента ни при каких обстоятельствах не разглашалось за воротами ваших учреждений.