Дорога к себе
Шрифт:
— Иди сюда, рефлекс, — сдался Найири. — Пойдешь с нами этого возвращать.
Сантилли восхищенно выдохнул, махнул рукой Ласайенте и бросился к отцу:
— Сейчас?
Получив в качестве ответа внушительный подзатыльник, сын послушно замер рядом, радостно блестя глазами.
— Тебе нельзя, — строго осадил Андерс дочь.
Возглас о нечестности остался проигнорированным, как и призывы к состраданию и угрозы собственной скоропостижной смерти. Муж делал жалобное лицо и молитвенно складывал руки, но сломался на ультиматуме о супружеском долге. Пока он успокаивал и уговаривал Ласайенту,
— Запоминай, запоминай, — насмешливо проговорил тот, резким взмахом завершая композицию, — слов все равно не знаешь. И телепаты не помогут.
Сах разочарованно поджал губы, подтвердив тщетность своих попыток.
Андерс первым нырнул в черный провал, Найири толкнул следом сына и шагнул сам, неся черта за шиворот на вытянутой руке.
— Эх, Андрюхи нет, — с сожалением произнес Олег, когда портал захлопнулся.
Дубровские так и остались живой болью. Хляба как-то мельком обмолвился Ласайенте, что Сантилли с тех пор ни разу не зашел в тот ангар.
«Если бы я не отключил тогда защиту, ничего бы не было», — с горечью подумала демонесса.
— Ласти, не вини себя, — Алексей легонько сжал ее плечо, правильно истолковав тоскливый взгляд девушки. — Ты ни в чем не виновата.
— У кого-нибудь есть духи? Освежитель? Хоть что-нибудь! — жалобно вопрошал Глеб. — Что ж эта дрянь так воняет? Маги, вы маги или где?
Повелители вернулись быстро — минут через десять-пятнадцать, большинство еще не успело разойтись — и сразу ушли порталом, мстительно оставив императора на растерзание подданным, сразу обступивших его широким кольцом.
— Там такие рожи! — восторженно рассказывал тот, размахивая руками от избытка чувств. — Закачаетесь. Я нарисую, но потом. Потом, все потом, — Сантилли попытался выбраться из окружения и взмолился. — Народ, дайте отмыться и переодеться. Сдохнуть же можно!
Зрители, благородно не замечая въедливого амбре, разочарованно заворчали.
— В сеть выложим, — громко посулил Сах, безуспешно проталкиваясь сквозь толпу. — Люди, будьте людьми, дайте пройти!
— Я — демон, — на пути скалой вырос Чарти.
— Ты — шкаф, — возразил маг и вежливо постучал по его груди. — Тук-тук, можно?
По толпе пробежала волна смеха.
— Ну, хоть в общих чертах! — крикнул кто-то. — Интересно же! Имейте совесть, демоны!
В общих чертах дело было так.
Тронный зал, куда попали Повелители, поражал размерами, огромными колоннами и чертовой уймой драгоценных камней. Ими было щедро усеяно все, от пола до потолка, и Сантилли буквально через несколько мгновений полностью потерял ориентацию среди сверкающей безвкусицы.
— Хоть бы простенькими узорами было выложено, — жаловался он, — но нет, куда смотрели — туда и тыкали.
— Потом умирать будешь, — нетерпеливо поторопил его Роман, выражая общее мнение. — Дальше что было?
Дальше был спешный выход правителя. Многочисленные проходы быстро заполнялись любопытствующими придворными, которых безрезультатно пытались выгнать внушительные стражники с копьями. Царь
Кроме мантии правитель имел тяжелую корону, роскошный наряд, устрашающее выражение лицоморды, атлетическую фигуру и высокий рост — почти два метра. Последним два стражника торжественно вынесли двуручный меч и водрузили его на подставку рядом с троном.
Царь величественно уселся на подушку с кистями, небрежно положив руки-лапы на подлокотники, и грозно уставился на визитеров. Пажи шустро затолкали мантию частично под трон, частично между охраной, и с топотом ускакали.
Из последующего за этим разговора Сантилли не понял ни слова и принялся от скуки рассматривать придворных. К его изумлению низкоросликов с грушеподобными телами там не было — сплошь высокие и подтянутые в основном воины, если исходить из наличия всевозможного оружия, но встречались и дамы с кокетливо обнаженными плечиками и животами. От разнообразия и вычурности нарядов и украшений быстро начали болеть глаза, а затем и голова. Но добила ашурта местная красавица, усиленно строившая ему глазки. Спасло императора то, что визит вежливости кончился. Повелители сухо кивнули царю, передали стражникам прижавшего ушки черта и ретировались.
— Может, третью жену возьмешь? — задумчиво поинтересовалась Элерин, оценивающе разглядывая мужа. — Для экзотики.
Тот упал на колено и, прижав ладони к груди, горячо заверил ее в любви и преданности. Но когда он протянул к ней руки, девушка шарахнулась назад, оттоптав ноги сразу нескольким молодым людям и дэмам, внимающих ашурту с открытыми ртами. В образовавшейся сутолоке кто-то из них случайно толкнул Мишеля.
— Осторожней, — сердито проворчал тот, отстраняя невольного обидчика.
— Извините, милорд, не заметил, — искренне расстроился тот, но оборотень, не слушая извинений и сердито расталкивая толпу, покинул площадку, забыв попрощаться с друзьями. Вслед ему полетело недовольное:
— Смотри, куда ноги ставишь!
Это чуть не затоптали Глеба. Но в отличие от Мишеля инженер ни с кем не церемонился и одной фразой не ограничился.
— Вымахали дылды, нормальных людей не замечают! — ругался он, но маркиз этого уже не видел и не слышал.
— В душ! Немедленно! — категорично заявила Элерин. — Или развод!
В толпе мгновенно оценили угрозу и расступились, пропуская запашистого императора.
— Не забудьте про сеть, — крикнул кто-то из зрителей. — Вы обещали.
Перед тем, как уйти с поля Ласайента вспомнила про счет и оглянулась на табло. Ничья. Обидно. Надо спросить потом, считали черта за мяч или нет?
4 глава. Чем чреват договор с демоном
— Я скоро, — отмытый император появился на кухне, торопливо просовывая руки в рукава косухи, и на ходу цапнул из сковородки кусок мяса.