Дорога на Стрельну (Повесть и рассказы)
Шрифт:
Мне в его голосе послышался смешок. Это еще больше расположило меня к нему. До этого я отметил, что в отличие от майора капитан говорил с Андреем спокойно и обращался к нему на "вы".
Андрей по-уставному повернулся и пошел к двери. Капитан двинулся за ним.
– Товарищ капитан!
– крикнул я.
– Разрешите и мне с вами. Мы ведь со Шведовым все время вместе были.
– Отставить, - ответил капитан.
– Если надо будет, я вас вызову.
– Доценко, - сказал майор, - отведи
– Нет, я прошу и со мной разобраться!
– выпалил я.
– Прикажите и меня допросить или допросите сами, товарищ майор. Мне надоело ходить под подозрением. Я ни в чем не виноват.
– Поговори у меня!
– крикнул майор и стукнул кулаком по столу.
В этот момент человек, молча стоявший в углу, выступил вперед и подошел к столу.
– Товарищ майор, - заговорил он просительным тоном, - разрешите мне допросить этого гаврика. Пока там разведотдел пушками да пулеметами противника интересуется, я бы от этого, может быть, кое-что поважнее узнал.
С этими словами говоривший нагнулся к уху майора и стал ему что-то нашептывать. Теперь я увидел и на его гимнастерке интендантские петлицы с "колесиком" и с двумя кубиками.
– Думаешь?
– спросил майор, когда лейтенант выпрямился.
– А зря, что ли, он на лейтенанта, который его задержал, автомат поднимал? Нет, тут дело не чистое! Честный дезертир никогда бы на такое не пошел...
– Думаешь?
– снова переспросил майор.
– А вы разрешите его допросить - вот и увидите.
– Что ж, валяй. Только в качестве кого, Будяков, ты будешь его допрашивать? Ты ведь не прокурор, не следователь какой-нибудь, а по строевой части...
– Как это в качестве кого?
– удивился лейтенант.
– Разве вы не знаете, что я назначен дознавателем по подразделениям штаба дивизии?
– Да нет, не знал, - признался майор.
Похоже было на то, что майор, так же как и я, впервые слышит слово "дознаватель".
Лейтенант Будяков это подметил и тотчас разъяснил:
– Дознаватели, товарищ майор, назначаются в подразделениях для всяких первичных расследований. Не всегда ведь в момент ЧП или чего другого в подразделении прокурор или следователь окажется. Вот как, например, у нас сейчас... Короче, я имею право и даже обязан этого подозрительного гаврика допросить.
– Я не против. Пускай лейтенант меня допросит, - решительно заявил я, полагая, что любой допрос тотчас приведет к выяснению истины.
– Только скажите, чтобы дали хоть что-нибудь поесть. С утра ничего во рту не было.
– Вот расскажешь всю правду, тогда и поешь, - сказал лейтенант.
Такое начало не предвещало ничего хорошего. И я начал жалеть, что сам напросился на допрос к этому лейтенанту.
–
– спросил майор.
– Ты бы сперва свое дело закончил, а потом уж за чужое брался.
– Разрешите доложить, товарищ майор, строевую записку о количестве людей я закончить не могу. Сведения о потерях из подразделений и частей дивизии поступать перестали... Сами знаете.
– Знаю, - понуро отозвался майор.
– Кое-где уже и терять некого.
– А главное, - закончил свою мысль Будяков, - бдительность для меня дело не чужое. Да и для вас, полагаю, тоже. Особенно в такой обстановке.
– Добро, - согласился майор.
– Забирай этого молокососа к себе и допроси. Только дай ему в самом деле чего-нибудь поесть... Доценко, обеспечь котелок каши там или щей... И тому тоже снеси, который у капитана... Все. Выполняйте.
– Есть выполнять, - обрадованно сказал Будяков. Он засветил карманный фонарик и дернул меня за рукав.
– Двигай вперед по свету.
В коридоре и на лестнице было темно. Однако из-под многих дверей был виден бледный свет. И внизу, и наверху слышались голоса. Дом был густо населен.
Мы поднялись на второй этаж и оказались в просторной комнате. Будяков зажег от зажигалки коптилку. Он уселся на стул, сдвинул лежавшие на столе бумаги.
– Бери стул, вон там, у стенки, - приказал он мне.
Когда я сел, Будяков с оттенком торжества в голосе произнес:
– Ну, вот что, Данилов, дело твое яснее ясного. Давай не тянуть. Быстренько все запишем, как было, и кончен бал.
– Что значит "яснее ясного"? Вы же меня еще не допрашивали. А ведь сами сказали, что хотите что-то выяснить.
– Вот сейчас я тебя и допрошу. Между прочим, все по закону. Вот и бланк протокола допроса у меня есть.
В комнату вошел старшина Доценко. Он принес мне котелок с горячей кашей и четвертинку хлеба.
– А ложки у вас не найдется?
– спросил я, не зная, как приступить к каше.
– Ложка у солдата завсегда должна быть своя, - отвечал старшина.
– В сапоге.
– Так у меня же нет сапога. В полуботинок ее не засунешь... оправдывался я.
– А вообще-то, у меня ложка есть. Только она в ранце, который вы у меня отобрали.
– Ишь ты, ложку ему еще подавай! Прямо как в ресторане он здесь себя чувствует, - проворчал Будяков.
– Может быть, тебе еще салфетку подать?!
Я не отвечал, плотно набив рот хлебом.
Старшина вынул из сапога ложку и протянул мне.
– Напрасно ты, старшина, свою ложку даешь неизвестно кому. А вдруг окажется, что это враг, шпион какой-нибудь? Получится, что ты из одной ложки с врагом кушал? А?
– Будяков засмеялся своей шутке.