Дорога в бесконечность
Шрифт:
– И какая же?
– Неинтересная.
Мати не сдержала смешка, таким забавным показался ей прозвучавший ответ.
– Напрасно смеешься, - нахмурился Умник. Он не видел в этом ничего забавного, - ты не просто не была собой, ты была не в себе: скучная, противная, надутая, непонятно от обиды или от чувства собственного величия. Одиночка, и вообще...
– Я не помню, чтобы так себя вела.
– Ну и хорошо, и не помни. Чтобы не было искушения повторить.
– Не бери в голову. Мне нравится быть такой, какая я сейчас. И я вовсе не собираюсь меняться.
–
– Слушай, хватит слов, а? Я хочу веселиться!
– Постой, - он взял ее за локоть, останавливая. Его брови были по-прежнему сведены на переносице, глаза глядели настороженно и хмуро, - я хотел сказать...
– Потом, - она вырвала руку, бросилась вслед за успевшими уже пересечь площадь приятелями.
Путь, бравший начало на главной площади города, привел детей каравана в задумчивый сумрачный сад, чьи сухие деревья сутулились, разбросав над землей покрытые редкой тусклой листвой ветви, норовившие царапнуть щеку или рвануть за запутавшиеся среди гребней-сучков волосы. В окружении их даже озеро казалось старым -лишенным зелени жизни черным глазом духов смерти.
– Бр-р, - поежилась Снежинка.
– Здесь мне как-то не по себе.
– Да, - кивнул, соглашаясь с подругой, Обжора, - жутковатое место.
– Интересно, почему горожане ничего с ним не сделают?
– спросила Сероглазка, старавшаяся держаться поближе к своим друзьям.
– А что делать-то?
– Непоседа, наоборот, успел обежать озеро вокруг, все осмотреть.
– Ну...
– девушка пожала плечами.
– Можно было бы вырубить старые деревья, посадить молодые. Все было бы лучше.
– А если им так больше нравится?
– Они что, дураки?
– Ну уж не знаю, - фыркнул Непоседа.
– Такое уродство рядом с храмом!
– Все познается в сравнении...
– задумчиво проговорила Мати.
– Что?
– младшие тотчас повернулись к ней.
– А она ведь права, - с уважением взглянул на нее Умник.
– Если не видеть ничего уродливого, не поймешь, что есть и красота.
– Ты не мог бы объяснить как-нибудь...
– Снежинка, не находя нужного слова, на замешкалась, и Непоседа поспешил прийти ей на помощь:
– Доходчивее.
– Представьте себе, что вы всю жизнь прожили в этом городе, - издалека начала Мати.
– Сложная задачка...
– Попытайся.
– Ладно, - кивнул Непоседа.
– Представил. И что?
– Постоянно живя рядом с храмом, имея возможность видеть его по сто раз на дню, как скоро он перестанет казаться тебе красивым, удивительным, чудесным?
– Ну... Если мне не разрешат облазить все его залы, спуститься в подземелье, подняться в башни, он всегда будет манить меня загадками.
– Я говорю не о тайнах. О красоте.
– Это разговоры для девчонок!
– фыркнул Непоседа.
Умник, вздохнув, качнул головой:
– К чему пытаться что-то объяснить тому, кто и не хочет понимать?
– А я поняла, - тихо промолвила Снежинка.
– Кажется, - неуверенно добавила она.
– Если прийти сюда и посидеть денек, а потом вернуться к храму, он покажется верхом совершенства.
– Как это, интересно, жизнь может приесться?
– скривил в усмешке губы Непоседа.
– Надоесть, что ли?
– В караване такое невозможно. Но в городе...
– Вот что, - прервала спор Мати, - хватит слов. А то мы заговорились - дальше некуда. Лучше объясните, как мы собираемся веселиться в этом мрачном месте?
– Для нашей затее, - Непоседа подмигнул брату, - чем мрачнее - тем лучше. А вот начнет темнеть - будет совсем замечательно.
– Ну-ну, - хмыкнула девушка. Она смотрела на своих приятелей, ожидая, что будет дальше, хотя и так уже все поняла: "Страшные истории. Будут их рассказывать". Затея не ахти какая интересная и совсем не новая. К тому же, для нее лучше всего подходил вечер, когда начинали оживать тени, из подземных миров поднимались призраки, а из бездн - духи. Во всяком случае, не солнечный полдень пусть даже в старом мрачном саду...
"Впрочем, уже начало темнеть, - она и не заметила, как солнце скатилось к горизонту.
– Странно, - Мати нахмурилась, попыталась сосредоточиться на этой мысли, но уже через мгновение махнула рукой: - А, какая разница? Тем более, что это как раз то, что нам нужно".
Она огляделась вокруг. Сад, и без того хмурый и мрачный, начал меняться, темнея прямо на глазах. Красные лучи закатного солнца окрасили его кровью, которая здесь, должно быть, когда-то пролилась, а тени тех, кто, вероломно убитый в этом саду, так и не обрел покоя в вечном сне снежной пустыни, неясными очертаниями встали над землей. От озера повеяло холодом и страхом, который, наползая на деревья туманом, казался не просто видимым, осязаемым- живым.
– О-о!
– Снежинка и Сероглазка что было силы вцепились в стоявшего рядом с ними близнеца, прижались к нему.
– Что это с вами?
– удивленно глянул на девчонок Непоседа, однако отстраняться от них не стал.
– Что-то стало...
– начала Снежинка.
– Холодать, - подхватила ее подруга, хотя и прекрасно понимала, что та собиралась сказать - "боязно". И хотя признаваться в страхе для девчонки было не так стыдно, как парню, но все равно обидно, особенно на глазах у друзей - усмешек и шуточек потом не оберешься.
– Вот-вот, - поняв, что чуть было не совершила ошибку, закивала Снежинка, затем - смущенно виновато улыбнулась Сероглазке, одними губами прошептала "Спасибо!", благодаря ее за помощь.
– Ничего, сейчас согреемся, - Обжора снял с плеча мешок, осторожно вытащил из него совсем маленький сосуд с залитым воском горлышком.
– Что там?
– с любопытством заглянула ему за плечо Сероглазка.
– Огненная вода?
– Она самая.
– Но откуда? Взрослые никогда бы не дали ...
– Поэтому я сам взял, - перебил Сероглазку Обжора. Он торопился сказать это - не желая делиться с другими своими заслугами и славой. Когда же начал - даже выпрямился от гордости, расправил плечи.
– Ровно столько, сколько нам нужно.