Дорогая Дебора
Шрифт:
— На открытие библиотеки я мог бы пойти один, это верно. Но один мой старый приятель пригласил меня вместе поужинать. Он будет, естественно, с женой. И я согласился, сказав, что тоже приду с дамой.
Она удивленно вскинула брови:
— А вам не кажется, что не мешало бы сначала спросить меня, могу ли я с вами пойти? Или мы вернулись к рабовладельческим временам?
— Вы совершенно правы. Простите меня. — Дебора тотчас смягчилась. — Приятель позвонил сразу же после того, как мы вернулись с обеда, и я был так
— Я.., думаю, я смогла бы выкроить время для ужина, если это так важно.
Джейсон обезоруживающе улыбнулся.
— Спасибо, Дебора. Вы меня здорово выручите.
Он продолжал ей улыбаться, видимо, не собираясь уходить. Дебора была вынуждена спросить:
— Что-нибудь еще?
— Просто я сижу и думаю, когда вы в воскресенье освободитесь. Если нужно, я могу назначить ужин попозже.
У него был такой дружеский тон, что Дебора едва не попалась на удочку, но вовремя спохватилась. Похоже, он не оставил попытки узнать, где она собирается провести воскресный день.
— Думаю, в этом нет необходимости.
— Тогда в шесть?
— Рановато для ужина, но к этому времени я уже буду дома.
Она рассчитывала быть дома уже к трем часам, но Джейсону об этом знать не обязательно. Хотя бы одно сражение она должна выиграть.
Мило улыбнувшись, Дебора взялась за письмо. Поняв намек, он встал.
— Вот и отлично. Заеду за вами в половине шестого.
— Буду готова. Форма одежды парадная?
— Ни в коем случае. На открытие библиотеки мне придется надеть костюм, но уж вечером я хочу чувствовать себя свободно. — И он не спеша направился к двери. — Все остальные мероприятия в списке вас устраивают?
— Думаю, да. Я и не представляла, что вы ведете такую оживленную светскую жизнь.
— Со временем она станет менее оживленной. Когда я надоем местному обществу.
— Думаю, до вашего отъезда этого не случится.
— Ну, еще некоторое время я в Форт-Уэрте поживу, — бросил Джейсон.
— Да, конечно.
«Некоторое время»… Как раз достаточное для того, чтобы влюбиться в него окончательно и бесповоротно. После чего он уедет.
Два дня спустя, когда Джейсон просматривал только что сверстанный номер газеты, в кабинет вошла секретарша:
— Мистер Бриджес, к вам посетитель. Говорит, по личному делу, касающемуся одной нашей сотрудницы. Зовут его Эмануэль Липшер.
Не поднимая головы, Джейсон спросил:
— А почему вы не отправили его к моему заместителю?
— Пыталась. Но он сказал, что ему нужны лично вы. Хочет рассказать вам, как ему помогла одна из ваших сотрудниц. — Подойдя к столу, Бренда тихонько добавила:
— Такой милый пожилой мужчина, что я просто не смогла выставить его вон.
Джейсон удивленно вскинул голову. Обычно Бренда самоотверженно
— Ну что ж, приглашайте его, — улыбнулся Джейсон. — Если я вам позвоню, зайдете и скажете, что у меня звонок из другого города.
Отложив газету, он приготовился уделить нежданному посетителю минут пять, не больше.
В кабинет вошел мужчина лет шестидесяти с небольшим, стройный и подтянутый. Одет он был в темно-синий костюм, серебристые волосы аккуратно подстрижены, на губах играет обаятельная улыбка. Не мудрено, что Бренда не устояла.
Поднявшись, хозяин кабинета протянул вошедшему руку:
— Доброе утро, мистер Липшер. Насколько мне известно, вы пришли поблагодарить за что-то одну из моих сотрудниц? Прошу вас, присаживайтесь.
— Совершенно верно, мистер Бриджес. Ваш редактор изменила всю мою жизнь. Она приложила максимум усилий, чтобы мне помочь, и мы стали большими друзьями.
Мысли Джейсона снова вернулись к номеру, который предстояло выпускать. Он уже не сомневался в том, что мистер Липшер собрался жениться на какой-то девице из редакции. Следующие его слова подтвердили эти догадки.
— В это воскресенье я женюсь, и я подумал, что вам следует знать, что без ее помощи этого бы не случилось.
— Примите мои поздравления. Значит, я теряю одну из моих сотрудниц?
Пожилой мужчина удивленно вскинул брови:
— Это почему?
— Если вы на ней женитесь, женщина, наверное, захочет бросить работу и стать домохозяйкой.
— Но я вовсе не женюсь на Деборе. Я женюсь на Элизабет.
Сразу забыв про газету, Джейсон пристально взглянул на мистера Липшера.
— О какой Деборе вы говорите? О Деборе Таунсенд?
— Ну да. Разве я не сказал? Простите, я думал, вы знаете, о ком идет речь. Около года назад я обратился к миссис Таунсенд за советом, потому что… — мистер Липшер покраснел, — потому что не знал, как признаться в любви Элизабет.
— Понятно.
— Видите ли, я был старшим ребенком в многодетной семье. Когда умер отец, я стал своим братьям и сестрам вместо него. Пошел работать, помогал матери их воспитывать. К тому времени, как самый младший из детей закончил школу, мне было уже почти сорок. — Он пожал плечами. — Я думал, что личную жизнь мне уже не устроить. Я, признаться, несколько робок.
— Все мы, мужчины, с женщинами робки, — согласился Джейсон, и глаза его озорно блеснули.
— Вот-вот. Опыта общения с женщинами у меня было маловато. А Элизабет вдова. Она, знаете ли, тоже боялась сделать первый шаг. И если бы не Дебора, у меня никогда бы не хватило смелости сделать предложение.
— Счастлив за вас, мистер Липшер, — заметил Джейсон. — А что, если дать в нашей газете небольшую заметку о вашей истории? Так сказать, бесплатную рекламу Деборе? Вы с Элизабет не стали бы возражать?