Достаточно шрамов
Шрифт:
Гарри последовал за ведущим его волшебником, двери отворились, и они прошли внутрь. Зал, в который привели Гарри, был очень похож на тот, где ему уже доводилось бывать: полукруглый, с уходящими вверх рядами скамей, только почти вдвое больше. Напротив двери, возвышалась кафедра судьи, позади нее и по сторонам, разместились члены Визенгамота в алых и черных мантиях. На первых рядах справа от входа сидели представители прессы, остальные места были заполнены любопытствующими. Посередине зала стояло кресло,
– Свидетель Поттер доставлен, Ваша честь.
– громко произнес приведший Гарри волшебник.
Наступила тишина, сидящий в кресле поднял голову, и Гарри встретился взглядом с прищуренными глазами того, кого мечтал никогда больше не видеть. Наверное он не справился со своим лицом, потому что Яксли улыбнулся ему своей ласковой, отдающей безумием улыбкой, и Гарри испугался, что услышит сейчас такое знакомое : «Гарри, девочка моя», но Яксли с той же интонацией произнес:
– Какая честь. Не надеялся увидеть вас снова... Гарри.
От этого «Га-арри» потемнело в глазах. Пытаясь совладать с нервами, Гарри сжал кулаки и прикусил изнутри губу. Боль немного отрезвила.
– Порядок в зале суда!
– воскликнул незнакомый судья, и все замолчали.
– Ваше имя?
– Гарри Джеймс Поттер.
Отвечая на вопросы, Гарри старался смотреть прямо на судью, но глаза то и дело возвращались к сидящему напротив Яксли, который, забавляясь, продолжал с улыбкой рассматривать Гарри.
– Скажите, свидетель, вам знаком подсудимый?
– Да.
– Где и при каких обстоятельствах вы с ним встречались?
– В Малфой-Меноре, когда меня допрашивал Волдеморт.
– Подсудимый участвовал в допросах лично?
– Да.
– Каким образом?
– Он применял Круцио и просто бил меня.
– Га-арри!
– Гарри вздрогнул.
– Ты же понимаешь, что я не мог отказаться исполнить приказ. Ты ведь не будешь отрицать, что потом я был очень ласков с тобой?
Снова накатила дурнота.
– Яксли, вам дадут высказаться позже.
– Простите, ваша честь.
– Видели ли вы, мистер Поттер, как подсудимый применял непростительные к кому-либо еще?
– Нет.
– Известно ли вам, что-нибудь о других преступлениях подсудимого?
– Да.
– Ваша честь! Разрешите вопрос к свидетелю?
– Говорите, подсудимый.
– Га-арри, где ты находился все то время, пока был в плену у Темного Лорда?
– улыбка Яксли стала угрожающей.
О, Гарри хорошо помнил все ее оттенки: еще недавно от них зависело слишком многое.
– Отвечайте, мистер Поттер.
– В подвале Малфой-Менора.
– Видишь ли, Гарри, нет ни одного свидетеля, который бы обвинил меня в чем-то более серьезном, чем твое Круцио, но я ведь всеми силами
Нет, не забыл.
– Подсудимый, ближе к делу.
– Да, Ваша честь. Гарри, если ты все это время провел в подвале, что ты можешь знать о том, что происходило за его дверями?
– Подсудимый, почему вы обращаетесь к свидетелю по имени? У вас есть на это основания?
– Самые прямые, Ваша честь.
– Объяснитесь.
– Пока мистер Поттер находился в указанном подвале, я постоянно навещал его, стараясь смягчить условия содержания, помочь молодому человеку в столь страшной для него ситуации... Мы стали очень близки, Ваша честь, и мне грустно, что ты отказываешься от меня и наших чувств в угоду общественному мнению, Гарри.
По залу пронесся общий вздох, сменившийся взволнованным гулом.
– Мистер Поттер, это правда?
– голос Риты Скиттер звенел от предвкушения.
Судья ударил по кафедре своим молотком:
– Порядок в зале! Иначе я прикажу вывести посторонних. Мистер Поттер, это действительно так?
– Я обязан отвечать?
– Гарри казалось, что его губы действуют отдельно от него самого: внутри него все корчилось от боли, а голос звучал совершенно спокойно.
– Боюсь, что обязаны: если это так, вы не можете быть свидетелем.
– Это не правда.
– Вы имели сексуальные отношения с подсудимым?
– Да.
Зал ахнул снова. Перья заметались по пергаменту. Яксли довольно улыбался. К судье подбежал секретарь и протянул ему какие-то бумаги, указывая в текст пером.
– Ах, да... Ваши отношения были добровольными?
– Нет, ваша честь.
– Подсудимый насиловал вас?
– Да, ваша честь.
Гарри казалось, что он сейчас сгорит на месте: кровь бросилась в голову, лицо горело, и только остатки гордости не давали опустить голову и спрятать глаза.
– Подсудимый, к вашему списку присоединяется обвинение в насильственных сексуальных действиях в отношении несовершеннолетнего.
– Протестую! Никакого насилия! Все было по согласию!
Яксли злился, все еще пытаясь выглядеть благородным, но в бархатном голосе уже пробивались резкие шипящие ноты.
– По согласию?
– не выдержал Гарри.
– Да у меня афродизиаки только что из ушей не лились! И вчетвером вы были тоже по согласию?
Судья напрасно стучал молотком, призывая к порядку: зал шумел, зрители ахали и переговаривались в голос, а Яксли и Гарри, прожигали друг друга яростными взглядами.
– Все равно, кроме Круцио мне предъявить нечего, за тебя пожизненного тоже не дадут, - шипел Яксли, - так что скоро я вернусь, девочка моя, и мы с тобой поговорим о насилии и согласии!