Досточтимый Беда — ритор, агиограф, проповедник
Шрифт:
Знакомство с античной риторической теорией, с одной стороны, и с развивавшими ее положения сочинениями Отцов Церкви, с другой, помогло Беде сформироваться как блестящему проповеднику. Его слава была столь велика, что в течение всего периода Средних веков ему приписывали множество проповедей, автором которых он не был [430] . Имя Беды стоит в одном ряду с такими почитаемыми проповедниками Древней Англии, как Альдхельм, Алкуин, Кюневульф, Дунстан, Эльфрик и Вульфстан [431] .
430
Brown G.H. Op.cit. P. 63.
431
Lefson D.R. The Poetic Content с the Revival Homily // The Old English Homily and its background. P. 140.
2.
Система античной риторики предполагает существование формул наиболее общего характера, которые могут быть использованы при составлении произведений любого жанра, воспринимаемых на слух или в письменной форме. Согласно Цицерону, чей трактат «О нахождении» был широко известен в средневековой Европе и, возможно, находился в библиотеке Ярроу и Веармута при жизни Беды, прежде чем начать изложение дела, оратору следует «надлежащим образом приготовить души своих слушателей к восприятию оставшейся части своей речи» [432] . Чтобы добиться в этом успеха, он должен «сделать их благосклонными к себе, внимательными и восприимчивыми» [433] . При этом оратор должен высказывать кротость и смирение [434] , что соответствует представлениям об идеальном поведении христианина. Для того, чтобы склонить аудиторию на свою сторону, оратору необходимо выстроить вступление к своей речи по определенному плану. По мнению Цицерона, благорасположение аудитории зависит от четырех факторов: «от нас, от противников, от выносящего суждение, от дела» [435] .
432
Ciceron De l’invention. P. 75.
433
Ibidem.
434
Ibidem. P. 77.
435
Ibidem. P. 78.
Беда обнаруживает знание правил, по которым Цицерон советует строить вступление к речи, и требований, предъявляемых к вступлению автором «Риторики к Гереннию».
Проповедник, обращающийся к своей пастве, отличается от человека, выступающего в суде, тем, что первый может предполагать положительный настрой аудитории. Люди, которые пришли на службу, уже самим своим приходом выражают согласие слушать то, что им скажут. Поскольку они христиане, они заранее согласны с истинностью того, что говорится в священных христианских текстах. На проповедь отводится довольно много времени, но проповеднику следует помнить, что предмет вступления, да и всей проповеди, не его личность, но причины, побудившие его выбрать ту или иную тему.
В одной из рекомендаций Цицерона, которую мог бы учесть Беда, составляя вступление к своим гомилиям, была похвала тому делу, которое определило предмет проповеди [436] . Беда обязательно подчеркивает пользу, которую слушатель извлечет из запоминания священного текста и комментариев к нему.
Согласно Цицерону, та часть вступления, в которой дух слушателя «тайным образом подчиняется» [437] оратору, называется «заявлением»; безымянный автор «Риторики к Гереннию» раскрывает то, что входит в «заявление». В «заявлении» оратор должен «показать то, почему это дело доброчестно или кратко изложить, о каких делах мы собираемся говорить» [438] . Беда обычно объясняет своим слушателям, почему следует запомнить евангельский текст, который они услышали за службой, или чему конкретно посвящена проповедь. Другое требование, высказанное в «Риторике к Гереннию», также соблюдается Бедой, ибо гомилия необходимо должна начинаться с текста из Св. Писания, являясь его развернутым толкованием: оратор может начать «от закона, от писания или от какого-либо другого надежнейшего вспомогательного средства для нашего дела» [439] .
436
Tullii M. Ciceronis opera. V. 1. New York, 1831. P. 63.
437
Ibidem. P. 2.
438
Ibidem.
439
Ciceron De l’invention. P. 77.
Беда начинает свою речь с обращения к слушателям: «братия возлюбленные» (III, I, XXI), «ваше братолюбие» (IV), «братия» (XVI). Очень часто смирение и кротость, о которой говорил Цицерон,
Господь Иисус Христос Создатель и Искупитель наш, желая исцелить раны нашей гордыни, и, когда Сам был в образе Бога, приняв образ человека, смирил Самого Себя, сделавшись послушным даже до смерти; если мы также желаем взойти на высший предел «духовный», Он указывает «нам», чтобы мы скорее поспешили на путь смирения; Он предписал нам терпеливо переносить и любые несчастия века сего и также саму смерть, если мы сильно желаем увидеть истинную жизнь; Он обещал нам дары славы, но обещал и поединки брани. «...» Усилием немалым труд «совершается», если кто желает взойти к высотам. Ибо мы всходим на вершины гор со столь великим потом, сколь много необходимо пытаться, чтобы иметь житие на небе и удостоиться успокоения на горе святой Господней, о которой поет Псалмопевец «...» (с. 228) (L. II. XVIII).
440
Ibidem.
Говоря о жизненном пути христианина, Беда, сам проходивший этот путь с его скорбями, не мог не отождествлять себя с братией, со слушателями. Это был бы верх той самой гордыни, от которой проповедник должен предостерегать свою аудиторию.
Проповедник объединяется с братией и в радости:
Мы услышали из чтения Евангельского, братия возлюбленные, как проходил праздник обновления в Иерусалиме. Праздником обновления назывались торжества освящения храма, когда народ божий имел обыкновение торжественно справлять по древним традициям отцов. Следуя по стопам каковых, мы, согласно обычаю христианского мира, постарались сделать торжественным ежегодный «праздник» освящения нашей церкви посредством подобающих Богу хвалений и бдений. И этот день нам как праздничный подобает отмечать тем большей преданностью, что мы знаем, что он приятнейший для нашего Искупителя ... (с. 243) (L. II. XXI).
Необходимым элементом вступления является формулирование темы проповеди. Иногда вступление начинается с темы, сформулированной кратко:
Придя прежде начала Господней проповеди, как вы услышали из чтения св. Евангелия, братия возлюбленные, Иоанн пребыл в пустыне, где он крестил и проповедовал крещение покаяния во оставление грехов (L. I. III) (с. 22).
Но тема может быть сформулирована и более пространно, причем создается живая картина, которая готовит к восприятию темы. При этом в картине, возникающей перед мысленным взором слушателя, есть составляющие, которые чуть далее образуют утвердительное предложение, «тему»; но в том отрывке XVII гомилии, который формально может называться вступлением, тема предстает в виде пересказа прямой речи св. ап. Петра:
Петр, услышав от Господа, что богатому трудно было войти в Царство Небесное, и зная, что он сам и его со-ученики полностью презрели удовольствия обманывающего мира, захотел узнать, на какую большую награду они или прочие презирающие мир, должны надеяться за большую добродетель ума (L. II. XVII) (с. 224).
Упоминание «прочих, презирающих мир», делает вопрос св. ап. Петра не только важным для него лично, но и для братии, слушающей гомилию. Так завуалированно осуществляется цицероновский принцип «от лица, выносящего суждение» [441] . Цицерон предписывает оратору показать, что он считает слушателей мудрее и опытнее себя и полагается на их «справедливое мнение», «суждения и авторитет».
441
Tullii M. Ciceronis opera. V. 1. P. 15.
Сказать монашествующей аудитории, что она может сама судить о «награде» за «добродетель ума», было совершенно невозможно по соображениям этическим (грубая лесть). Однако поставить братию в один ряд со св. ап. Петром, выведя монахов в качестве последователей апостола, «презирающих мир», оказалось вполне уместным.
Две части высказывания образуют тему по смыслу. Сама же тема формулируется в комментарии к стиху из Евангелия, представляющему собой вопрос ап. Петра «вот, мы оставили все и последовали за Тобой; что же будет нам?» (Мф 19:27).
Совершенен же тот, кто, уходя, продает все, что имеет, и раздает нищим, и, идя, следует Христу. Он будет иметь сокровище неиждиваемое на небесах (L. II. XVII) (с. 224).
Вся XVII гомилия является раскрытием этой темы.
Согласно правилам риторики, другим элементом вступления является объяснение того, «почему это дело доброчестно». Так, гомилия II прямо начинается с объяснения, чем именно евангельское чтение, в ней разбираемое, полезно слушателям:
Чтение св. Евангелия, которое мы услышали, возвещает нам, «какие» всегда должно почитать начала нашего искупления, которым надо всегда подражать (L. I, II) (с. 15).