Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов
Шрифт:
Что касается до честнаго Гикмана, то сія добрая душа вообще столь гибка, что я едва могу различить, естьли что въ мою пользу въ почтительныхъ знакахъ его подобострастія. Если я его ругаю, то онъ столь легко принимаетъ на себя порицанія и имъ подвергается, что я сама прихожу въ замшательство, когда на него нападаю, хотя бы случай былъ справедливъ или нтъ. Ты можешь судить, что часто, когда вижу его раскаевающагося въ проступкахъ, которыхъ онъ не учинилъ, сомнваюсь я, должноли смяться или сожалть объ немъ.
Мы иногда об съ удовольствіемъ представляли себ, какія должны быть въ ребячеств поступки и физіономія пришедшихъ въ совершенный возрастъ особъ, т. е. судя по настоящимъ наружностямъ, какія они должны быть въ первыя свои лта. Я теб объявляю, въ какомъ вид воображаю я Гикмана, Сольмса и Ловеласа, трехъ нашихъ героевъ, когда
Сольмсъ думаю я долженъ быть скверный и жадный мальчишка, который безпрестанно вертелся около своихъ товарищей, надясь что нибудь унесть, и который бы охотно попросилъ у каждаго изъ нихъ половину изъ хлба, дабы зберечь свой. Я представляю Гикмана какъ большую сухопарую тварь, съ толькоже ровными волосами какъ и физіономія, котораго вс прочіе попирали и рвали, и который возвращался домой съ заплаканными глазами, дабы пожаловаться своей матери. Ловеласъ напротивъ того былъ рзвый бездльникъ, вспыльчивый, своенравный и злобный, который ходилъ воровать въ овощныя сады, лазилъ по стнамъ и здилъ верхомъ безъ сдла и безъ узды; дерзкій плутишка, который давалъ тычки, и самъ ихъ сносилъ; который никому не отдавалъ справедливости и самъ оной не требовалъ, который имя голову два раза въ день разбитою говорилъ; етому пособитъ пластырь, или она сама собою излчится; между тмъ, думая еще большій учинить вредъ, онъ переламывалъ съ другой стороны себ кости.
Согласнали ты въ семъ? Я думаю, что такія и теперь приписываютъ имъ разположенія, которыя ихъ изображаютъ только съ небольшою перемною. Весьма не сносно, что вс мущины суть столько же вредящіе животные, которые по крайней мр только во многомъ различествуютъ, и изъ сихъ то изверговъ принуждены мы выбирать.
Но я больше всего опасаюсь, чтобъ сей забавный видъ не былъ нсколько не къ стати, когда стенаеть въ столь прискорбныхъ обстоятельствахъ. Если я тебя не развеселила своими грубостями, то не только не извинительна предъ тобою, но и предъ собственнымъ своимъ сердцемъ, которое не смотря на его наружную легкомысленность совершенно твоимъ злощастіямъ. Поколику сіе письмо наполнено только одними глупостями, то оно не будетъ послано безъ другаго, которое будетъ заключать нсколько основательнйшаго и приличнйшаго твоему бдственному положенію, т. е. настоящему предмту нашей переписки.
Письмо XLVI.
Въ четвертокъ въ 7 часовъ утра.
Мать моя и родительница Женни Дерзаль, похали на разсвт въ заложенной четырьмя лошадьми Берлни, съ тремя лакеями позади, сопровождаемые не устрашимымъ ихъ шталмейстеромъ, а онъ двумя изъ своихъ людей верьхомъ, какъ ихъ господинъ. Мать моя и онъ любятъ уборъ, когда вызжаютъ вмст; ето есть нкоторый родъ взаимнаго ихъ привтствія, которое покрайней мр показываетъ, что одинъ старается принять его отъ другаго. Робертъ твой и мой слуга, не имя другихъ господъ, остался на весь день для нашихъ повелній.
Я должна сперва, любезной другъ охулить сіе твое намреніе, чтобъ не вступать ни въ какое требованіе своихъ правъ. Всякъ долженъ самъ себ справедливостію, такъ какъ и другому. Я охуждаю еще боле тебя въ томъ, что ты объявила сіе намреніе своей тетк, и сестр. Они не преминутъ о томъ сказать твоему отцу и брату, которые не столько великодушны, чтобы симъ не возпользовались. Я помню, что отъ тебя слышала нкоторое примчаніе, которое сказалъ теб докторъ Левинъ, по случаю одного славнаго проповдника, коего поведеніе худо соотвтствуетъ его дарованіямъ:,,что дабы превосходить въ умозрніи и дятельности, надобно имть различныя качества, которыя не всегда. бываютъ соединены въ одной особ.,, Я бы желала, любезный другъ, чтобъ ты, которая столь щастливо соединяешь дятельность съ умозрніемъ во всемъ томъ- что есть истинно похвальнаго, отнесла здсь сіе правило къ самой себ. Дло идетъ о исполненіи разположеній твоего дда, думаешь ли ты, что поколику они служатъ въ твою пользу, то ты имешь боле воли отмнить ихъ, нежели т, кои не имютъ другаго побужденія, кром своего корыстолюбія къ нарушенію оныхъ.
Я знаю, сколько ты презираешь богатство: но ты мн сама признавалась, что съ одной стороны его почитаешь; то есть, ты говоришь:,,что
Я признаюсь, что читая въ первый разъ чувствительно была тронута тмъ письмомъ, которое ты получила отъ своей матери съ обращиками. Въ самомъ дл, ето весьма странный опытъ со стороны матери, ибо она никогда не имла намренія тебя оскорблять; и я сожалю, что столь добрая женьщина могла согласиться на такую хитрость, какой исполнено сіе письмо. Не меньше также ея видно въ нкоторыхъ разговорахъ, которыхъ содержаніе ты мн изъяснила. Не видишь ли въ семъ принужденномъ поступк, чего жестокіе умы не могутъ получить отъ кроткаго нрава своими повелительными прозьбами и худыми совтами.
Ты мн часто выговаривала, и я еще того надюсь, за мои вольныя мысли о нкоторыхъ твоихъ родственникахъ. Но слова твои, любезный другъ, не попрепятствуютъ мн сказать теб, что глупая гордость не достойна ничего, кром презрнія. Правило сіе справедливо; и если его къ нимъ приспособить, то я не нахожу никакой причины къ изключенію ихъ изъ онаго. Я ихъ презираю всхъ, выключая только твою мать, которую хочу пощадить въ твою пользу. Въ настоящихъ обстоятельствахъ можетъ быть есть причина къ оправданію ея. Жертвуя безпрестанно столь долгое время собственною своею волею, она удобно можетъ подумать, что не столь должно быть тягостно для ея дочери жертвовать своею свободою. Но когда я разсуждаю, кто первые виновники твоихъ злощастій, то прихожу въ чрезвычайную ярость… И думаю, что еслибы поступали со мною такъ какъ съ тобою, то давно бы я была госпожею Ловеласъ; однако помни, любезный другъ, что сей же самый поступокъ, которому бы не удивлялась въ столь дерзкомъ твореніи, какъ я, былъ бы не извинителенъ въ такомъ нрав, какъ твой.
Поколику твою мать однажды склонили противъ собственнаго ея мннія; то я не удивляюсь боле, что тетка твоя Гервей приняла туже самую сторону. Извстно, что сіи дв сестры никогда не были различныхъ между собою мыслей. Но я не преминула вникнуть въ свойство обязательствъ данныхъ Г. Гервеемъ, по причин разстройки въ его длахъ, которая но много сдлала чести его поступку. Бездлица, другъ мой; я говорю только о знатной части его имнія, которая уступлена за половину цны твоему брату, безъ чего бы она была продана его заимодавцами. Правда милость сія между родственниками весьма невелика, потому что братъ твой не пренебрегъ только его безопасности. Но вся фамилія Гервея не престаетъ теперь быть въ зависимости отъ самаго великодушнйшаго благотворителя, который получилъ отъ того право, какъ сказывала мн сама двица Гервей, поступать съ своимъ дядею и теткою съ гораздо меньшею учтивостію. Я выхожу изъ терпнія. Должно ли его назвать твоимъ братомъ?… Но должно, любезный другъ, поелику онъ рожденъ отъ того же отца, какъ и ты. Сіе разсужденіе, думаю я, не иметъ ничего для тебя оскорбительнаго.
Я весьма сожалю, что ты къ нему писала симъ способомъ показала ты къ нему много уваженія, утвердила нсколько то мнніе, которое онъ иметъ о своей важности, и возбудила въ немъ большее желаніе къ оказанію надъ тобою своего неистовства: сей случай, онъ безъ сомннія не упуститъ изъ вида.
Къ стати было сему человку помириться съ Ловеласомъ, если онъ еще не былъ увренъ отъ него, что должно лучше, безъ вреда самому себ, вложить опять свою шпагу въ ножны, когда бы могъ по случаю ее обнажить. Сіи неистовые гордецы, которые устрашаютъ женьщинъ, ребятъ и слугъ, обыкновенно робки между мущинами. Естьли бы ему случилось со мною встртится или сказать мн лично нсколько оскорбительныхъ словъ на мой щетъ, и въ предосужденіе нашего пола; то я бы не опасалась предложить ему два или три вопроса, хотя бы онъ ухватился за свою шпагу, или сталъ меня вызывать на поединокъ.