Дождись меня в нашем саду
Шрифт:
От Матеуша пахло чем-то домашним, очень простым. Наверное, хлебом. И воском. И кошачьей шерстью.
Велга замерла в его объятиях, окаменела. Но стало теплее.
– Как твоя спина?
– Лучше.
– Расскажи что-нибудь, – вдруг попросила Велга.
– Что?
– Не знаю, что угодно. Мне нравится слушать твой голос, – призналась она смущённо.
Пока одиноко вздыхали совы в полях, позади, в лагере, трещали под звонким топором дрова и гремели мужские голоса. Люди князя совсем на него не походили. Все они были
Рядом с Матеушем, наоборот, ощущался покой.
– Тебе нравится мой голос? – удивлённо переспросил Матеуш.
– Да. Что такого?
– Ничего…
Велга обернулась через плечо. Князь выглядел смущённым. Впрочем, ей тоже было неловко сидеть в объятиях мужчины.
– Расскажи о чём-нибудь, – попросила она снова.
– Не знаю, о чём говорить. – Он потупил взгляд. – Спрашивай.
Забавно было наблюдать, как её простые слова смутили взрослого мужчину. Это дарило Велге ощущение… власти.
– Тебе лучше?
– Намного.
– Ты сказал, люди шептались о твоём рождении? А что такого они говорили?
Матеуш покосился на неё чёрным глазом. Длинные волосы почти скрывали его угловатое лицо.
– Будто это из-за проклятия. Моё уродство. Венцеслава развелась с Охотником, которого обвинили в колдовстве. Потом его сослали на Холодную гору. Народ посчитал, это колдун проклял меня. За предательство его жены.
– Но ты же ей родной брат, а не сын.
В ответ Матеуш только пожал плечами, поправляя свой плащ на Велге.
– Поэтому тебе могут помочь только чародеи? – не удержавшись, спросила Велга. – Потому что проклятие… и вправду существует?
Пальцы Матеуша застыли рядом с её лицом. Глаза остекленели.
– Уже холодно. Иди в шатёр, – коротко проговорил Матеуш.
– Но…
– Иди.
Велга поёжилась, оглянулась на лагерь.
Оставаться дольше на берегу не стоило.
– Ты тоже, – посоветовала Велга, возвращая князю плащ.
Трава зашуршала под сапогами. Стало прохладно. Ложиться спать в шатре совершенно не хотелось, но, судя по всему, Велга поступила правильно. Матеуш мог просто не выдержать долгой дороги.
Кажется, не ошибся простой народ. Об этом говорила и Мельця, об этом упоминали и Вороны. На князе лежало проклятие, и даже чародеи не могли его снять. Только продлить жизнь Матеуша, облегчить его страдания. Но как долго он ещё протянет? Как скоро колдовство заберёт его?
Король Карл, муж Венцеславы, умер совсем молодым.
Велга остановилась на дороге, оглядываясь на заходящее солнце. Серые сумерки подступали всё ближе. Скоро ли вернётся Хотьжер? Согласится ли Мельця приехать? Она не могла не знать, куда направлялась Велга, значит, готова была пересечь Карлов мост. Но чародеи не показывались на этом берегу – слишком боялись Охотников.
Вдоль
– Осторожно, господица, – предупредил её один из дружинников, – не наступи на круг. Нам и так несладко ночью придётся.
Велга перешагнула через линию, очерченную толстым слоем соли. Мистак утверждал, якобы это защищало от духов Нави. Верилось слабо. От Щура вряд ли бы спасла какая-то соль, но проверять не хотелось.
Вокруг огня собрались мужчины. Рядом с ними сидел Мишка и не сводил глаз с котелка на костре.
– Даже не верится, что раньше здесь жили люди, – донёсся обрывок их разговора. – Ни одного бревна не сохранилось…
– Зато камней достаточно.
– Каких ещё камней?
Дружинники встретили Велгу мрачными взглядами.
– Как тебе наш лагерь, господица? – спросил один из них.
– Надёжный, кажись, – добавил другой с насмешкой. – Если духи нападут, солью отмашемся.
Они винили её. За ночёвку вне постоялого двора.
– А вы, значит, боитесь полевиков? Или анчуток? – Велга вскинула голову, выгнула брови. – Я думала, вы воины, а не малые дети.
– Мы не Охотники, – огрызнулся первый дружинник. – У нас нет оружия, которое остановит чародея или нечисть. Дурная идея – останавливаться в чистом поле. Знаешь, сколько людей гибнет каждый год от навьих тварей?
– Думаю, не меньше, чем от татей. Мой отец считал…
– Твой отец никогда не бывал на левом берегу.
Мужчины не сводили с неё глаз. А от костра невыносимо соблазнительно тянуло теплом. Велгу начинало трясти от холода, но оставаться было нельзя.
– Спокойной ночи, – бросила она ядовито.
– Хотелось бы, – крикнули ей вслед, – чтобы ночь и вправду прошла спокойно!
Прошмыгнув мимо дружинников, Велга нырнула в поставленный для неё шатёр. Там уже всё было готово для отдыха. Она не стала переодеваться ко сну – в платье было теплее.
Височные кольца звенели и впивались в щёки. Велга положила их рядом с изголовьем.
Поджав ноги, она поднесла к губам сжатые кулаки. От земли шёл холод. Велга подумала, что стоило бы позвать к себе Мишку – лежать в обнимку стало бы теплее, но он, скорее всего, вертелся у костра, выпрашивая у дружинников мясо.
Нужно было заснуть. Заснуть и ни о чём не думать. Но стоило закрыть глаза, как полог отодвинули в сторону.
– Господица, – тихо позвала Полепа. – Не хочешь отужинать?
– Нет. – Велга не отрывала губ от холодных пальцев. – Ложись спать. Мне холодно.
Верно, холопке хотелось вернуться к костру. Снаружи доносились весёлые голоса и запахи горячего ужина. Полепе было бы куда приятнее остаться там, но ослушаться она не посмела.
– Князь сказал, рано утром выезжаем, – передала она, укладываясь.