Драгоценный враг из клана Золотого Дракона
Шрифт:
Заклинатель, какой же ты идиот!!! Любовь к женщине вот-вот погубит тебя! Хорошо, что хоть владыка никогда не узнает об этом позоре…
В этот момент снаружи послышался дикий вопль.
Мингли Сюань встрепенулся и прекратил сверлить меня мрачным взглядом.
— Злой дух вышел на охоту, — произнес он, — нам пора…
* * *
А в это время в небесном царстве…
Владыка Хэван Шень оторопело смотрел во Всевидящее око, пытаясь понять, что
Брат, стоящий рядом, смущенно кашлянул.
— Ты знаешь, — произнес младший, пытаясь скрыть растерянность, — кажется, та братская привязка, которой мы связали Лэй Хана и Мингли Сюаня, дала несколько неожиданный результат. Лидер заклинателей определённо… теряет голову. Может, разделить их и аннулировать обряд?
— Увы, это невозможно, — произнес владыка, заложив руки за спину и глубоко задумавшись. — Что-то здесь не так. Мы всё сделали правильно. Подобный обряд никак не мог привести к тому, что мы только что наблюдали. Думаю… всё дело в демоническом лидере. Его поведение в корне изменилось с некоторых пор, и он действительно весьма очарователен, в чем мы могли убедиться лично. Нужно разгадать его тайну, пока Лэй Хан… не впал в безумие, из которого ему потом не выкарабкаться. Проверь Мингли Сюаня на иллюзорные и приворотные чары, когда они вернутся из дворца. Я должен его разгадать…
— Слушаюсь! — отчеканил брат императора и удалился прочь…
Глава 33
Главный виновник всего…
В купальне творился хаос.
Мы выскочили из шкафа и бросились в ту сторону, где я заприметила налившееся черной дымкой привидение. Мёртвая женщина действительно изменилась, можно сказать, приняла боевую форму, стала крупнее. Лицо стало еще более уродливым, напоминая обтянутый кожей череп, зубы заострились, кожа посерела и стала почти черной, а волосы задвигались, словно змеи.
Она медленно плыла в сторону одной из наложниц, которая в этот момент полулежала на полу и пыталась отползти назад, смотря на привидение в смертельном ужасе.
— Ты виновна! — потусторонне глухим, пугающим голосом провыла мёртвая женщина. Наложница, которую трясло, как в падучей, закричала ей в ответ:
— Я не хотела! Прости! Прости меня! Только не убивай! Это не я сбросила тебя в колодец! Это Ли Юнь! А я просто стояла на страже…
— Виновна!!! — продолжало рычать привидение, наступая на давнюю соперницу и громко гремя призрачными цепями.
— Пощади, пощади, — вопила жертва, но разжалобить мертвую было невозможно. Остальные наложницы и жены императора с воплями и криками, с плачем и причитаниями пытались вырваться из купальни, толкая друг друга в проходе. Некоторых едва не затоптали, а кто-то и вовсе упал в обморок.
Император же замер изваянием неподалеку от разыгрывающейся трагедии и не мог отвести взгляда от умертвия. Не знаю как, но я вдруг чётко поняла его мысли. Возможно, всё дело было в нашем родстве, но я знала, что он смотрит на убиенную наложницу и не узнаёт её. Однако не потому, что она сейчас
Возможно, она побывала в его спальне всего один раз, а может быть он вообще не призывал её никогда. И вдруг я поняла, что в этом и кроется причина унижения, которому подвергли её бывшие соперницы.
Её унизили за то, что она была ненужной, нелюбимой, брошенной. Человеческое общество везде таково, что ему обязательно нужно найти жертву, на которую оно будет выплёскивать блевотину своей испорченной натуры. Поэтому мёртвая наложница была обижена не только на тех, кто причинял ей физический вред, но и на того, кто изначально пренебрёг ею.
Эти мысли промелькнули в разуме за долю секунды. Я выхватила меч и двинулась в сторону привидения, абсолютно наплевав на то, что подумает император о нашем с Лэй Ханом присутствии в этой купальне. Сейчас не стоило беспокоиться о собственной репутации. Я хотела спасти чужую жизнь.
Лэй Хан не отставал. По сути, мы вдвоём приблизились к привидению, остановившись в паре шагов от него. Не обращая на нас ни малейшего внимания, мертвая женщина гремела цепями и продолжала наступать на наложницу, которая лишилась последних сил и уже не могла отползать дальше. Её так колотило, что подгибались руки, и она готова была распластаться на полу.
Умертвие так резко изменило тактику, что я вздрогнула. Оно с невероятной скоростью рвануло к своей жертве, превратившись в тёмный мрачный сгусток, и схватило призрачными руками наложницу за шею. Та закричала, потом захрипела, и её кожа начала на глазах сереть. Я поняла, что процесс убийства будет быстрым. С возмущенным криком ринулась на привидение, мысленно умоляя Моцзяня достать это существо. Однако мой удар прошёл сквозь мёртвую женщину, не причинив ей ни малейшего вреда.
Я пошатнулась, потеряв равновесие, и с ужасом поняла, что не успеваю спасти живую девушку. Как бы она ни была виновна, но смерти её я ужасно не хотела.
И в тот же миг в битву вступил Лэй Хан. Он не просто взмахнул мечом. Он собрал в руке сгусток чистой светлой энергии, «посадил» его на лезвие, и только после этого с криком попытался отсечь привидению голову. Голова осталась на месте, но мёртвую женщину откинуло от наложницы далеко назад. Она упала на пол, загремев цепями, но на самом деле даже не коснулась каменной поверхности. Однако поражение ее оказалось мимолётным, потому что в тот же миг она вскочила снова, оскалилась, ещё больше став похожей на демоническую тварь, и теперь уже на Лэй Хана посмотрела с лютой ненавистью.
— Ты умрёшь! — заверещала она хриплым грубым голосом. — За то, что пошел против меня!
* * *
Честно говоря, в тот день я впервые по-настоящему пригляделась к тактике боя, которым владел лидер заклинателей, и была очень впечатлена. Не знаю почему, но раньше не замечала, насколько быстро и красиво он двигается, как стремительны его выпады и как ловки его движения. Никогда не обращала внимания, что его меч не менее силён, чем мой Моцзянь.