Драко наносит ответный удар
Шрифт:
На арене господствовала тишина — звуки с трибун сюда не проникали, наверное, работали какие-то специальные чары. Гарри, едва подумав об этом, непроизвольно посмотрел наверх, туда, где расположились зрители. Он увидел переливающийся прозрачный купол, который, должно быть, и отрезал все посторонние звуки. И опять Гарри стали приходить в голову неуместные мысли. Например, позволяет ли зрителям магическая защита купола слышать рёв дракона и крики участника, если тот его поджарит? А сами они застрахованы от его пламени, если ящер сорвётся с цепи?
Впрочем, нельзя было сказать, что совсем никаких звуков
Поттер сообразил, что если ему снова в голову лезет всякая чепуха, то это означает, что он непозволительно расслаблен. Драко бы посмеялся над ним: Поттер в своём репертуаре — победил чудовище и не заметил, потому что думал о пустяках!
Гарри перевёл взгляд на хвосторогу, до которой оставалось футов тридцать. Сейчас он осторожно обойдёт её, заберёт яйцо и так же осторожно вернётся, выбирая направление, в котором она не смотрит.
Вдруг к ставшем уже привычным звукам добавился ещё один — со скрипом приоткрылась створка массивных ворот, через которую драконов выпускали на арену. Для них и для охранявших их драконологов было сооружено обширное помещение под одной из трибун, имевшее два выхода: один — на арену, а другой — наружу.
Гарри, продолжая всё так же медленно двигаться вперёд, скосил глаза и увидел Чарли Уизли, отчего сразу почувствовал себя более уверенно: Чарли рядом, если что, он придёт на выручку!
Словно отвечая мыслям юноши, Уизли поднял руку, в которой держал палочку, и сделал несколько пассов. Гарри не заметил луча заклинания, поэтому решил, что колдовства не было. Наверное, Чарли тренируется, подумал он.
После этого момента Поттеру в голову не приходило ни единой связной мысли, потому что хвосторога внезапно взбесилась. Она каким-то образом почуяла, где именно находится Чемпион, и рванулась в его сторону так сильно, что её цепь натянулась и завибрировала, создавая впечатление, что она вот-вот вырвется из крепления.
Гарри не успел ничего предпринять, как драконица распахнула пасть и из неё вырвался длинный язык пламени. Он полностью охватил Гарри и спалил бы дотла, если бы не ещё один артефакт семейства Блэк. На его левом бицепсе, плотно его облегая, был надет широкий и плоский браслет из металла гоблинской работы. Он позволял три раза выдержать открытое пламя дракона, и один раз уже был использован. Гермиона выяснила, что, к сожалению, этот мощный магический оберег был одноразовым и его свойства после использования утрачивались.
Гарри, едва избежав гибели, бросился на землю и перекатился подальше от нового всполоха огня, а затем вскочил и со всех ног побежал к драконьей кладке, где среди серых яиц виднелось одно золотое. Теперь, когда драконица заметила Чемпиона, красться больше не было смысла. Но хвосторога двинулась туда же по более узкой дуге, перекрывая Гарри подход. Поттер сначала остановился как вкопанный, а потом побежал назад, чтобы попытаться обойти изрыгающего пламя монстра с другой
Но хвосторога не испытывала трудностей с обнаружением быстро движущихся объектов. Она с невероятной легкостью для такого огромного существа сменила направление и, компенсируя ограничения, налагаемые на неё цепью, взлетела и сверху опалила бегущего парня. Браслет не подвёл, но теперь оставался всего лишь один раз, когда он мог помочь своему владельцу.
* * *
Женщина-аврор увела Драко, и Гермиона осталась одна. Начался долгожданный первый этап Турнира. Сменявшие друг друга Чемпионы проявляли чудеса героизма, выполняя задание — заполучить яйцо. Хотя все они смогли выдержать испытание, не обошлось без травм, о серьёзности которых было трудно судить со зрительской скамьи. Когда последний из участников, Виктор Крам, покинул арену, Гермиона почувствовала, что задыхается от волнения: сейчас должен был выйти Гарри.
Поводов волноваться за Поттера и так было много, и вдобавок к ним самка хвостороги, не в пример подготовленным для предыдущих участников драконам, была возбуждена ещё тогда, когда арена была пуста. Гермиона ожидала, что к драконице выйдет специалист, чтобы успокоить её, но этого так и не произошло. Вместо драконолога на выходе из туннеля, соединяющего арену с палаткой Чемпионов, показался Поттер.
Гарри действовал именно так, как было запланировано — проявлял осторожность, максимально используя выбранные для него амулеты. На это, к сожалению, не помогло. Едва он приблизился к драконице, она каким-то непостижимым образом его учуяла и словно взбесилась. За несколько минут, которые Гарри пробыл на арене, его жизнь уже несколько раз подверглась опасности, а средства, призванные помочь ему избежать смерти, были ограничены и быстро иссякали.
Гермиона стискивала руки, борясь с желанием вскочить и с палочкой наготове бежать Гарри на выручку. В один из особенно опасных моментов она, не помня себя, даже поднялась со своего места, но чья-то рука мягко усадила её обратно.
— Луна! — воскликнула Гермиона с облегчением, заметив рейвенкловку, садящуюся рядом. — Как хорошо, что ты здесь! Я думала, что сойду с ума от беспокойства за Гарри. Я понимаю, что в этом и заключается задача Чемпиона — подвергаться опасности, но ничего не могу с собой поделать. Хорошо, что хоть Драко ничего не угрожает.
Луна, всегда такая меланхолично-спокойная, вдруг всхлипнула.
— Я очень боюсь за Драко. Ему угрожает смертельная опасность, — сказала она. — Прямо сейчас.
— Как? Но он же…
Гермиона подавила желание спросить Лавгуд, какие у той были основания так говорить. За непродолжительное время знакомства с ней гриффиндорка чётко поняла одну вещь: Луна не знала, она чувствовала. И это предчувствие порой оказывалось куда достовернее, чем точные расчёты самой Грейнджер.
— Нам надо кому-нибудь рассказать! Наверняка профессор Снейп… — с жаром начала Гермиона.