Дракон, да не тот
Шрифт:
– О, - хохотнул Хадвар, - что, и Фьодора готова признать, только бы не признавать свою ошибку?
– Фьодора, - раздался мягкий голос Гелебора, - пророчество не предвидело и не могло предвидеть. Грани Нирна не подвластны нашему взору, - снежный эльф прямо посмотрел на меня. Я слегка кивнул, мол, понял. – Скайриму повезло, что случайная тропа обратилась связующей нитью, которая привела в Хелген ещё одного довакина.
Речь произвела впечатление тем, что никто ничего не понял. Некоторое время все переглядывались, убеждаясь, что смысл речи ускользнул ото всех, а не только от них, убедились в этом, пожали плечами, списали всё на странности
– Да, я готова признать свою ошибку в том, что неверно вычислила довакина, но довакин у нас есть, несмотря на лживое пророчество!
– И что? – я постарался, чтобы мой голос прозвучал как можно более холодно. – Ты предлагаешь мне теперь убить всех драконов, которых вызвал Ульфрик? Вы привели Скайрим к хаосу, а я должен за вами… убирать?
– Нет, - тяжело и сумрачно ответил мне Ульфрик. – Ты, Фьодор из Хелгена, не должен за нами убирать. Я признаю свою вину в том, что поверил первому встречному, который назвал себя Клинком, и не поверил Учителям, которых знал много лет и в честности которых не сомневался. И в том, что не видел очевидных вещей, которые говорили мне о моей вине. Я обязуюсь очистить от драконов весь Скайрим, пусть это, возможно, и будет стоить мне жизни.
Уровень моего уважения к Ульфрику, болтавшийся до этого на уровне нуля, заметно скакнул вверх. Прилюдно признать свои ошибки, причём даже не попытавшись прикрыться Дельфиной – а виновата по сути была она – нужно иметь реальное мужество.
Дальше пошли заключение перемирия и делёжка Скайрима, опять с криками и взаимными обвинениями, правда, их накал был заметно меньше, чем до переговоров – Ульфрик был подавлен, а генерал Туллий – наоборот, полон сил и вдохновения урвать свой кусок. Не знаю, как остальные, но лично я уже отсидел свою пятую точку, пальцы на ногах от холода потеряли чувствительность, и дико хотелось пить, а заодно и спать. Подозреваю, остальным тоже было не шибко комфортно, потому что делёж длился рекордные полчаса. В результате заключили перемирие на неопределённый срок между имперцами и штормовками, сожжённый Данстар переходил к имперцам (Ульфрик не сильно за него дрался, видно, рассчитывал, что пока он будет давить драконов, имперцы за свой счёт успеют его восстановить), а также генерал Туллий отхватил себе западную часть Рифта вместе с Айварстедом, так что под мятежниками остался только самый восток Скайрима – холды Винтерхолд и Истмарк и восточная часть Рифта вместе с Рифтеном. Лично я, конечно, предпочёл бы, чтобы Винтерхолд перешёл к имперцам, судя по лицам магов, они были того же мнения. Хотя на кой имперцам Винтерхолд – порт на два корабля, тундра и зима полгода, а оставшиеся полгода – весенние паводки и осенние дожди… Я спросил как-то у Маркурио насчёт тамошнего лета, и он мне ответил в духе чукчей или якутов: «Лето там бывает. В этом году, говорят, было, но я в этот день отсыпался после пьянки накануне и потому не увидел его»…
***
Спускались мы с Высокого Хротгара в этот же день, когда уже начинало смеркаться. Сначала ушли штормовки, причём Ульфрик остался на Высоком Хротгаре, а час спустя – имперцы вместе с магами. В Айварстед мы вошли уже в полной темноте да ещё и в метель – как мы не навернулись по дороге в пропасть и не переломали ног себе и на последнем километре – лошадям, не знаю. Лагерь разбивали чуть ли не на ощупь, о разведении костра в метель речи не шло. Я позвал приятелей ночевать к себе в шатёр – да, я как тан при сопровождении
– Маркурио, - уже зевая, спросил я, - почему ты говорил, что инструкцию по безопасности приняли за пророчество?
Он усмехнулся:
– Дельфина опустила первые две строфы.
И он продекламировал неожиданно хорошо поставленным голосом:
– В Исграмора граде подлом
Спит сокрытое в глубинах,
То, что меряет пространство –
Око Магнуса благого.
Будет спать оно веками,
Молния его пробудит.
Над горами дождь прольётся,
Прокричит Язык в долине.
– Тебе это ничего не напоминает?
– Напоминает, - согласился я.
– Это не пророчество по сути, - добавила Фаральда, - это констатация факта. Языки были всегда, и когда бы ни пробудилось Око Магнуса, кто-нибудь бы да Крикнул неправильно вне Высокого Хротгара. А потом начали бы Кричать, пытаясь убить драконов, расплодив их этим ещё больше.
– Откуда вы узнали о пророчестве?
– Помнишь аргонианина, - спросил Онмунд, - которого мы спасли в Устенгреве?
– Тырит-Что-Плохо-Лежит? – припомнил я.
– Именно. Так вот, он был тем самым шпионом, который нашёл для имперцев архив Клинков. Две седмицы назад я его случайно встретил недалеко от Драконьего Моста, и он по доброй памяти поделился добытыми сведениями, в том числе позволил мне снять копию пророчества. С условием, правда, что мы никому не скажем об источнике этих сведений.
– Понятно, - кивнул я.
Надо бы спросить ещё и о Гелеборе, где они этот архаизм выкопали, но уже глаза слипаются и мозги отключаются. Так что все остальные расспросы уже завтра…
Воздух в шатре был несколько спёртым, но зато было тепло и сухо. Всё, с драконами покончено, пусть Ульфрик сам с ними разбирается…
Гелебор вдруг шевельнулся, поднял голову и к чему-то прислушался.
– Око просыпается, - негромко произнёс он.
– Анкано опять до него добрался, - сонно пробормотал Онмунд.
– Я ж говорил, - отозвался Маркурио, - нужно было треснуть его по темечку, связать и упрятать в помойку.
– Ага, - возразила Фаральда, - и получить кучу проблем с Талмором.
– Око набирает силу, - заметил Гелебор, - близок час, когда оно поглотит того, кто стал его рабом.
– Чего? – нет, явно выяснять все новости придётся сейчас.
– Око Магнуса, - объяснил он мне, - даёт великую силу тому, кто сумеет воздействовать на него правильно. Но опасно слишком часто приближаться к нему, дабы испить силы, ибо Око порабощает волю. Мошу-ши Анкано, к моему глубочайшему сожалению, черпал силу из Ока слишком часто, и он уже не видит жизни без него. Я убеждал его остановиться, но его разум не способен был воспринимать то, что не соответствует его устремлениям. И близок час, когда он не сможет покинуть Око.
– И что будет?
– Возможно, мы получим могущественного и безумного мага, возможно, мошу-ши Анкано выжжет в себе часть маны или некоторые стихии… Лишь Ауриэлю сие ведомо. Нужно спешить остановить его.
– Надеюсь, не прямо сейчас? – без энтузиазма поинтересовался Маркурио. – Ночью в метель мы далеко не уедем.
– Ву, тунь-чжи, я понимаю, что ваши тела нуждаются в отдыхе.
– Значит, - вздохнула Фаральда, - на рассвете выдвигаемся.
Какое счастье, что хоть ночью поспать можно!..