Дракон, да не тот
Шрифт:
– Пространственников у нас вообще мало, - она покачала головой. – И почти у всех следом идёт огонь… Надо ехать в Коллегию и поднимать данные по студентам и преподавателям.
– Кстати, - спохватился Онмунд, - у Фьодора, похоже, ведущая стихия – пространство. В Айварстеде у него огненный шар появился на ладони, а не над ладонью, а это почти однозначно указывает на то, что ведущей стихией является пространство.
– Вот как? – Фаральда живо развернулась ко мне. – Тогда покажи-ка, какая у тебя стихия идёт за пространством.
Она отвернула рукав своей робы, сняла с запястья какой-то прозрачный кристаллик на шнурке и протянула мне:
– Возьми, зажми в ладони, закрой глаза и скажи, что ты чувствуешь. Или видишь. Или слышишь.
Я выполнил, что она сказала. Сначала я не чувствовал ничего, уже собирался это озвучить, но потом ощутил, словно бы раздуваюсь и становлюсь выше гор, а мне в лицо дует ветер.
– Пространство, - подтвердила Фаральда, когда я рассказал ей об этом, - но следом за ним идёт стихия воздуха. Кстати, у меня тоже так… Так что ты для нашего дела не подходишь.
Я не стал ей говорить, что меня это больше радует, чем расстраивает.
– Фаральда, - спросил я, - как быть мне? Я не попаду в Коллегию в ближайший месяц, а может, и больше.
Она кивнула:
– Я скажу это вашему старосте. Ничего страшного не случится, тем более, подозреваю, с большим опозданием через Солитьюд или даже Морровинд начнут приезжать фолкритские и вайтранские, а их не станут заворачивать назад. Но если будет возможность, попроси Фаренгара, чтобы начал тебя учить. К тому же, если мои пока ещё смутные теории насчёт Ока Магнуса подтвердятся, мы ещё увидимся.
– Честно говоря, - признался я, - я мало что понял из вашего разговора.
– Почитай теорию стихий, лучше авторства Ирлава Джарола… На самом деле, - призналась она, - я сама далеко не всё понимаю.
========== Глава 20. Айварстед. ==========
Айварстед был уже засыпан приличным слоем снега, из-под которого виднелась побитая морозом трава, низко ходили серые тучи, и вершины гор полностью исчезали в их пелене. Кур не было видно, а немногочисленные козы и лошади выкапывали на выгоне из-под снега сухую траву.
Деревня гудела, как растревоженный улей – ещё бы: с одной её стороны стал лагерем отряд легионеров с генералом Туллием во главе, с другой – штормовки с самим Ульфриком. В обоих лагерях по три десятка бронированных и вооружённых до зубов солдат, оба лагеря на военном положении – периметр оцеплен, за него никого не выпускают, стражники с луками в руках нервно оглядывают окрестности и тянутся к колчану со стрелами при любом подозрительном движении за лагерем. Часть айварстедцев, похватав детей, часть живности и небогатый скарб, попряталась в лесах и горах – пусть незваные гости и утверждают, что они не воевать сюда пришли, но от них лучше держаться подальше – за Данстар вон тоже воевать не собирались, и где он теперь, тот Данстар?
Вообще, становиться лагерями у
– Как дети малые, - закатил глаза ярл Балгрууф. – Как глотки резать и Кричать направо и налево – это они горазды, а как ответственность за свои действия взять – так никак…
Наконец, через два дня дебатов, а если точнее – криков, ругани, взаимных оскорблений и обвинений сошлись на обмене заложниками. Сначала штормовки требовали меня – и когда это я успел вырасти из пешки до чего-то настолько значимого? – но ярл Балгрууф встал в позу и заявил, что на это не пойдёт.
– Почему же, - невозмутимо заметила на это Лидия, полировавшая свой меч, - я пойду с ним. Только ни одна штормовка до Высокого Хротгара в этом случае не дойдёт.
Ярл покосился на неё:
– Это одна из причин, по которой я не хочу отправлять своего тана в заложники.
В конце концов договорились поменять Хадвара на Ралофа, и серым ноябрьским днём под заунывный вой ветра в скалах и реденький сыплющийся снежок чудо случилось: сначала штормовки, а два часа спустя – легионеры начали подъём на Глотку Мира. А буквально за считанные минуты до этого в Айварстед на серых меринах, бока которых лоснились от долгой скачки, въехали Фаральда, Онмунд и Маркурио, а с ними ещё один, всю фигуру и лицо которого скрывал длинный плащ. Судя по тонкой фигуре и высокому росту – на полторы головы выше меня – это был альтмер.
– Нет, мы с вами сейчас не пойдём, - помотала головой Фаральда, сползая по боку лошади. – Нам бы отдохнуть хотя бы часа два. И лошадей выходить.
– Через два часа начнёт смеркаться.
– Значит, завтра утром пойдём. Я не думаю, что все сядут за стол переговоров с самого утра.
Маркурио хмыкнул:
– Я удивлюсь, если переговорщики к вечеру договорятся, где кому сидеть и чей… хм, не при даме будет сказано… длиннее. Как они вообще смогли не разругаться в пух и прах и не снести Айварстед к даэдра?
– Они были близки к этому, - просветил я приятелей. – Больше половины деревенских бежало в леса и горы.
– Меня это не удивляет. Ты бы слышал, что творилось, когда делегация от имперцев заявилась в Виндхельм на аудиенцию к Ульфрику. Я тогда работёнку одну при дворе выполнял и имел честь слышать, как они гавкали друг на друга. Я проиграл пять септимов Вунферту, потому что ставил на то, что послам отрубят головы и отошлют их в Солитьюд… Так что, думаю, нам можно не торопиться.
– Если Арнгейр не прикрикнет на них, - заметил я.