Дракон среди нас
Шрифт:
В этом коридоре с пятью дверьми голоса металлов Такарона слились в какофонию.
Илидор рассчитывал, приблизившись к потайке Хардреда, просто почувствовать драгоценные камни, если гном таки успел их спрятать. Но в окружившем его многоголосии металла он не мог услышать ничего, кроме собственно металла. Камни всегда звучали тише и деликатней — не могучим гулом, а нежным напевом, ненавязчивым и чуточку отстранённым — пение того, кто не стремится быть услышанным и не торжествует свою мощь, как делают это простые металлы и руды. Голоса драгоценных
Сколько же всего Хардред тут разбросал!
Оловянная посуда. Покрытые свинцом дверные петли. Остатки стальных буров. Куски проволоки. Кочерга… знает что ещё. Как будто Торопыга нарочно скупал у такаронских гномов всякий подземный хлам, подозревая, что однажды некто, чувствующий камень и не имеющий прав на его наследие, придёт исследовать потайку.
Да, наверное, Торопыга действительно всё это скупал и кропотливо раскладывал здесь. Тёртый он был гном и сам большой охотник до вещей, которые ему не принадлежали. Уж наверное озаботился защитить собственное кладвище от таких же пройдох, каким был сам.
— Илидор, — вкрадчиво вымолвил Морген Полуэльф. — Ты завёл нас слишком далеко, чтобы чего-то не знать. Ты ступаешь по охеренно тонкому льду.
Косица за спиной Моргена деловито сгрёб Йеруша поперёк груди. Во второй руке Косицы тускло блестел морской кинжал — тонкий, гранёный, прямой.
Дракон заставил себя дышать медленно и спокойно, двигаться плавно. Развернул списку.
— Тут сказано: «Когда увидишь ходов столько, сколько без меня гномов в нашем доме…», а дальше было затёрто, так что ничего невозможно понять, а потом: «в сторону окна, под которым спит наш самый…» и дальше три руны, которые я просто не понимаю, как собрать в слова. Потому я правда не знаю, куда дальше.
— Так. Этого — держать.
Косица, повинуясь указанию Полуэльфа, толкнул Йеруша под колено, и тот рухнул на четвереньки, выругавшись сквозь зубы. Деловито, без злости и без жалости, Косица схватил Йеруша за волосы, прижал его голову к своей груди. Поднял нож.
— Я не могу рассказать того, чего не знаю, даже если ты его зарежешь, — как мог спокойно произнёс Илидор, прикидывая, не стоит ли перекинуться в дракона.
Может, стоит, может, нет.
— Никто никого не режет, — оскорбился Косица.
В руке Полуэльфа тоже возник морской кинжал, такой острый, что даже смотреть на него было больно. В рукоять был вделан неогранёный красно-розовый камень. Интересно, подумал Илидор, Полуэльф знает, что камень ненастоящий, или принимает его за какой-нибудь топаз или рубеллит?
— Ты, — Полуэльф ткнул кинжалом в сторону Илидора. — Встань туда к стене.
Дракон послушно проследовал, куда было велено. Он думал, к нему тут же подскочит Красная Рубаха или Зарян, но оба предпочли держать себя на расстоянии от Илидора. Оба понимали, что затевать свару и уж тем более резню — не ко времени, и команды такой не было, но терпение у обоих давно закончилось,
Двое других моряков подошли к Илидору, один встал за спиной, и дракон на это нервно дёрнул плечом, второй привалился к стене прямо перед ним, на расстоянии вытянутой руки, и уставился Илидору в глаза.
У дракона не было ни малейшего желания играться в гляделки с каким-то остолопом, потому дракон стал коситься на Полуэльфа.
— Ты, — Морген ткнул кинжалом в сторону моряка, которого назначил впереди идущим по подземной норе. — Открывай. Сначала эту.
В напряженной ожидающей тишине прохрустели осторожные шаги, и матрос толкнул указанную дверь. Она не поддалась. Толкнул снова, ещё и ещё раз.
— Ты, — Полуэльф посмотрел на Красную Рубаху, мотнул подбородком. — Следующую.
— А чего сразу я, — пробухтел Рубаха.
В землю меж его ног вонзился кинжал с красно-розовым камнем в рукояти.
— Следующую.
Втянув голову в плечи, Рубаха маленькими шагами потопал к указанной двери. Морген неспешно подошёл, вытащил из земли кинжал, не глядя, отёр его о жилетку ближайшего матроса.
Люди моря избегали взгляда своего капитана, все смотрели под ноги или же делали вид, будто поглощены наблюдением за матросом, который, пыхтя, толкает первую дверь и уже начинает потеть.
— Может, её нужно тянуть? — Подал вдруг голос Йеруш Найло.
Косица стукнул его рукоятью кинжала в висок, и Йеруш потерял охоту острить.
На двери, к которой подошел Красная Рубаха, висел мудрёный замок с тремя вращающимися дисками. Рубаха осторожно потрогал саму дверь, потом внешний диск. Попробовал повернуть его, но только с противным «т-ш-ш» проехался мозолистыми пальцами по холодному поржавевшему металлу. Ещё помявшись, сообщил, что за дверью наверняка яма с отравленными кольями.
Морген холодно ответил, что сам закинет Рубаху в такую яму, если тот немедленно не откроет замок. И добавил непонятное «Если там ещё есть вода, конечно».
Тут первый матрос, всё налегавший на дверь, одолел наконец её сопротивление, хорошенько приложившись плечом. Дверь распахнулась и матрос, влекомый собственным напором, влетел в задверную нишу, там сшиб опорный столб, и сверху на него обрушился град булыжников. Матрос только и успел, что дрыгнуть ногами.
— Твою бездну, — закатил глаза Морген. — Вытащите его оттуда. Ты и ты.
Но никто не успел приблизиться и схватить бедолагу за подёргивающиеся ноги, чтобы вытащить его из-под завала: булыжники всё сыпались и сыпались, а потом стали вдруг сползать вниз вместе с телом. Это выглядело так, словно каменный монстр схватил в пасть половину человека и вместе с ним теперь уходит в свою нору под землю: нелепо торчащие ноги в паршивых башмаках ещё дёрнулись раз и другой, а потом их стало всё быстрее затягивать в задверную нишу, а булыжники всё сыпались, и ноги затягивало всё дальше, а потом вдруг и булыжники, и влекомое ими тело рухнули, продавив своим весом что-то в полу.