Драконы Новы

Кова Элис

— Это не твоя вина. — Флоренс схватила мужчину за предплечье. Она пыталась влить в него магию, несмотря на то, что он был Фентри. Она пыталась втолковать ему свою правду — что она тоже регулярно сталкивается с чувством вины выжившего. — Пауэлл, посмотри на меня: это не твоя вина.

— Нет… — Он звучал неубедительно. — В любом случае, поскольку четырех человек недостаточно для кворума, они проголосовали за то, чтобы предоставить мне мой круг и сделать меня Мастером для голосования.

— Ты бы все равно получил звание. — Флоренс не могла

представить себе, что в нынешних обстоятельствах ей присвоят Мастера. Ее сердце сжалось от боли за Харвестера, стоявшего перед ней.

Ее старания вызвали на его губах легкую улыбку.

— Мне хочется верить, что это правда. — Она знала, что ему всегда будет интересно.

— Пауэлл. — Другой Мастер, с которым Флоренс познакомилась в поезде, Макс, позвал ее с небольшого расстояния. Выгравированный на его щеке круг вокруг серпа Харвестеров теперь казался почти предзнаменованием печали.

— Я иду. — Пауэлл повернулся, чтобы уйти.

Флоренс крепко держалась за его предплечье.

— Я с тобой.

— Что? — одновременно произнесли Пауэлл и Нора.

— Мы пришли сюда именно за этим, — объяснила она Алхимикам. — Чтобы поговорить с Наместником Харвестером о восстании.

— Наместник Харвестеров еще не выбран, — напомнила ей Нора.

— Наместник Харвестеров мертв. И в свете последних событий, я думаю, у нас есть более веские аргументы. — Флоренс сжала предплечье Пауэлла. Она хотела, чтобы он почувствовал ее силу и уверенность. Она хотела быть такой же сильной, как Арианна, когда та вытащила ее из глубин Подземелья и сказала, что все будет хорошо. — Пауэлл, мы хотели бы попросить об этом Мастера.

Он оглянулся на Макса, который стоял на полпути к ним и, несомненно, слышал большую часть разговора. Он был высок для Фентри или Химеры, почти с Арианну ростом. Его острые голубые глаза оценивали ее.

— Голосование — не место для Ворона.

— Я не Ворон, — инстинктивно ответила Флоренс.

— Тогда кто же ты?

Она не успела ответить на свой обычный вопрос: «Револьвер». Вместо этого она сказала:

— Я Флоренс.

Мужчина поднял брови. Но его ответ был прерван торжественным звоном колокола из соседнего зала. Он достал карманные часы и проверил время.

— Очень хорошо, пойдемте. Но они сидят сзади, — предупредил он Пауэлла, как будто тот теперь нес полную ответственность за них троих. Судя по поезду, это была несправедливая оценка.

Обычно заполненный зал казался радостным событием. Возвышение магистра, назначение нового Наместника. Каждое место было забито подмастерьями и горстками посвященных.

Но ничто не выглядело печальнее, чем трое мужчин и две женщины, сидевшие в центре зала. Долгую минуту никто не говорил. Комната была неподвижна, как гробница.

Макс встал.

— Сегодня, в тринадцатый день одиннадцатого месяца тысяча восемьдесят первого года, мы, Мастера Гильдии Харвестеров, собрались вместе, чтобы избрать из своего числа нового Наместника.

Флоренс переминалась с ноги на ногу. Она

была настолько мала ростом, что решила встать в задней части комнаты на небольшой ящик, чтобы иметь возможность видеть. К тому же, даже если она не была с ними полностью согласна, слова Макса не оставляли ее равнодушной. Хотя она считала, что любой Фентри из любой гильдии должен иметь возможность наблюдать за сменой Наместника, это не влияло на нее так, как на подмастерьев и посвященных, стоявших в зале. Они заслуживали того, чтобы быть ближе.

— Есть ли у кого-нибудь из нас кандидатура?

Первый подмастерье встал.

— Я выдвигаю кандидатуру Максвелла.

— Поддерживаю. — Другой тоже встал.

— Я выдвигаю Феодосию.

— Я третий за Максвелла.

— Второй за Феодосию.

— Я выдвигаю Пауэлла.

Флоренс с интересом наблюдала за тем, как в кольцо вносится имя Пауэлла. Кем бы ни были два других Магистра, они, похоже, не отличались таким же пылом. В конце концов, значение имели только имена Пауэлла и Феодосии.

Когда стало ясно, что зал разделился, эти двое шагнули вперед, подальше от Мастеров, чтобы предстать перед своими сверстниками. Выбранные из избранной группы и поддержанные гильдией в целом, самые опытные мужчины и женщины теперь отдавали свои голоса за то, кто будет лидером.

— Я голосую за Пауэлла. — Макс первым отдал свой голос.

— Я голосую за Феодосию, — решила вторая женщина.

Последний мужчина долго раздумывал. Флоренс пожалела, что не может спросить его о том, что пронеслось у него в голове. О чем думал человек, решая будущее гильдии? Как вообще подходить к подобной ситуации? Флоренс хотелось подражать и учиться этому мастерству.

Он глубоко вздохнул и сделал свой выбор.

— Я голосую за Пауэлла.

Макс снова встал, а женщина, стоявшая рядом с Пауэллом, отошла в сторону.

— Пауэлл, Наместник Харвестеров, голосование свершилось тринадцатого числа одиннадцатого месяца тысяча восемьдесят первого года. Руководи с мудростью.

— Руководи с мудростью, — повторил зал, в том числе и Флоренс. Она никогда не видела церемонии голосования Наместника, она читала об этом. И хотя ситуация была, безусловно, неординарной, отступление от традиций казалось правильным. Это напоминало о старых временах гильдий и традициях, которые они хранили, — о том, что Драконы могли забрать у Лума, только если гильдии позволят им это сделать.

— Сеять и пожинать. — Максвелл положил руку на плечо Пауэлла.

— Сеять и пожинать. — Феодосия сделала то же самое.

— Сеять и пожинать. — Остальные Мастера произносили слова и тоже присоединялись. Вскоре комната превратилась в одно большое колесо со спицами, в центре которого находился Пауэлл. Слова «Сеять и пожинать» наполнили воздух и соединили Харвестеров так же сильно, как и их физический контакт.

— Сеять и пожинать, Пауэлл, — прошептала Флоренс, оторвавшись от группы. К ее удивлению, Дерек и Нора ответили ей тем же.