Драконы Новы
Шрифт:
— Каин. — Петра распахнула дверь. Мужчина был начеку. Каин не был идеалом, но Петра была благодарна за то, что в этот момент он оказался рядом. — Пойди и передай, что все вино на острове Руана должно быть брошено в Чертог Богов. Все до последней бутылки, бочки и чана.
— Как прикажешь, Оджи. — Каин поспешил прочь.
Петра со вздохом захлопнула дверь и повернулась. Разрывать брата на части было неспортивно. Он уже исцелился, но так и остался лежать на полу в луже бледно-голубой плоти. Надо было покончить с этим и отправить его на нефтеперерабатывающий завод, чтобы он служил Руане личной фермой реагентов.
Она присела
— А теперь, Финнир, скажи мне, чей это был яд, и не лги мне.
— Колетты'Рю. — Финнир сглотнул, пытаясь смыть с себя слабость. Ничего не вышло. — Это был яд Колетты'Рю.
— Что? — Петра пыталась понять смысл сказанного. Рок'Рю? Колетта была ничтожеством, никчемной, слабой и маленькой.
И это был как раз тот человек, который прибегал к таким коварным и скрытым средствам. Человек, который не может стоять в яме. Человек, который привязался бы к одному из самых свирепых Драконоборцев и при этом предложил бы что-то свое, чтобы сравниться с кровожадностью своей пары.
— Я знаю, что это была она, — настаивал Финнир. — Она известна тем, что не выходит из своих садов и никого туда не пускает. Многие полагают, что это для ее уединения, чтобы скрыть ее слабость. Но я начал подозревать нечто иное, когда один из слуг вошел туда и оказался мертв.
Петра посмотрела на слугу, которого она убила несколько часов назад, — тело уже остыло. Она вполне могла понять, как можно убить человека за то, что он оказался не в том месте и не в то время. Особенно если этот кто-то был бесполезен.
— Мужчина был убит без каких-либо ран. Грудь, голова — все цело, — уточнил Финнир.
В этом было слишком много смысла.
— Как же ты умудрился не сказать мне об этом? — возмутилась Петра.
— Я не считал это важным. — Финнир попытался отодвинуться, но рука Петры сжалась в кулак и с силой притянула его к себе.
— Тебе не показалось важным, чтобы я знала, что Рю из Рок — мастер теней, трус, изготовивший зелье? — Их носы почти соприкасались, когда она обрушивалась на него со словами. — Что она гораздо более отвратительна, чем даже ее товарищ?
— Я не связал факты! Я не видел, что там было! Безымянные постоянно умирают.
— Это потому, что ты идиот. — Петра ударила Финнира о стену. — Бесполезный идиот.
— Петра…
Она проткнула ему горло рукой, кровь хлынула, пузырясь, а слова вырвались через открытые отверстия в виде задыхающихся хрипов. Плоть натягивалась между пальцами, как ириска, растягиваясь до тех пор, пока не обрывалась.
— Ты бесполезный. — Петра дала ране затянуться, прижала его к себе, упершись коленями в руки и усевшись ему на грудь. Наклонившись вперед, она провела когтем по его глазу, наблюдая, как жидкость вытекает вместе с кровью, и прошептала ему на ухо: — Бесполезный.
Она ругала себя так же, как и его. Они оба подвели Дом Син. Он подвел их своей некомпетентностью. Она подвела их тем, что зависела от него. Его наказанием станут ее когти. Ее наказанием станет позорное сожжение брата в задней комнате, скрытой от посторонних глаз.
— Бесполезный.
Она отпрянула назад и ударила его.
— Бесполезный. Бесполезный. Бесполезный!
Она резала его, по одному разу за каждого Дракона, погибшего этой ночью, а затем еще сто раз за каждого Оджи
Ее когти остановились на полпути. Петра дернулась, выныривая из одурманенного кровью транса. Рука обхватила ее запястье.
— Сестра, хватит!
38. Кварех
Эта женщина тянула его в разные стороны, и Кварех удивился, что его конечности еще держатся. Он чувствовал ее колебания, ее желание отстраниться, но она не отвергла его прямо, и он пока не знал, как к этому отнестись. Арианна была женщиной, которая всегда знала, чего хочет и за что борется. Отсутствие сопротивления могло означать поддержку или согласие.
Кварех нахмурился, подумав о логике, опасной более чем в одном смысле.
Возможно, она просто еще не нашла того способа, которым хотела бы открыто отвергнуть его. Пытаться разобраться в ее манере поведения было непонятно и утомительно. Но он был рад этому. Чем лучше он ее понимал или пытался понять, тем лучше мог дать ей то, в чем она нуждалась, — месть, золото или кого-то, кому она могла бы наконец признаться в тех тяжелых тайнах, которые носила в своем сердце.
Ему было суждено, чтобы первая женщина, которую он решил взять себе в спутницы жизни, если она согласится, была первой Совершенной Химерой и невероятно сильной. Кварех слабо усмехнулся про себя. Все причины, по которым он должен был бы находить ее утомительной, делали ее еще более очаровательной. За свою короткую жизнь она достигла вдохновляющих успехов. Если Арианна могла быть такой, какой она была, то и он мог стать мужчиной, которого она считала достойным своей любви.
Она не сказала, что любит его.
Она не отвергла его.
Их магия и разум были так близки в течение последнего дня, что он не удивился бы, если бы она начала чувствовать его запах, а он — ее. Даже если она говорила обратное, он знал о ней больше, чем она ему доверяла, и то, что он знал и чувствовал, давало ему надежду. Кварех приостановился, глядя на длинную дорожку, которая в конце концов приведет его в ее комнату.
Одна только мысль о том, что она рядом, вызвала у него улыбку, которая быстро сошла на нет, когда он вспомнил о ее желании покинуть Нову. Боль от разлуки с ней пронеслась в его сознании, как молния, ранив своим раскатом грома. Но любовь была бы дождем, успокаивающим обоих.
Решение было найдено, нужно было только найти его.
— Кварех'Рю!
Каин был последним, которого он хотел видеть, особенно после того, как они с Арианной стали все более близки.
— Каин, тебе еще предстоит вернуть мою благосклонность, — предостерег Кварех.
— У нас есть куда более насущные проблемы, — тон Каина был серьезен.
Кварех отбросил все остальное. Если Каина что-то встревожило, значит, дело действительно серьезное.
— Что случилось?
— Вино на Руане было отравлено.