Дракула против Гитлера
Шрифт:
Подтверждение этой лекции было продемонстрировано одной славной ночью на стрелочной станции в Брязе. Несколько фунтов гелигнита были заложены под четырьмя рельсовыми путями и еще несколько — в тщательно просчитанных точках вокруг будки, сторожившей пересечение рельс. Запал был зажжен самим сержантом, а затем он побежал, глупо хихикая, в неподалеку находившуюся канаву, в которой мы все укрылись, приговаривая нам: «Черные дела на большой дороге, да на темных перекрестках, о е».
Один за другим последовали взрывы, как из пушек, стреляющих по очереди салют. Мы увидели, как все это место заволокло плотным облаком пыли, с падающими с неба прямоугольным градом кирпичами. Когда пыль рассеялась, мы увидели, что сторожки стрелочника больше уже нет, а рельсы
Зрелище это стало наглядным образным воплощением сложного клубка всех моих эмоций. Милая Люси держится от меня отстраненно, и холод, который я чувствую, когда оказываюсь рядом с ней, ледяной хваткой окутывает мне сердце. Мне кажется, что она несправедливо так ко мне относится. Я отдал ей всё, свое сердце, душу. И по-прежнему люблю ее всей душой. Почему она считает, что можно со мной обращаться таким образом? Неужели я этого заслуживаю? Мой ответ: нет. Не знаю, кого винить в моих мучениях. Я проанализировал все свои отношения с Люси, каждое свое слово и поступок, с той первой минуты, как мы встретились.
И не могу, хоть убейте, найти причину ее недовольства. Исходя из этого, я вынужден прийти к выводу, что это не моя вина. Может, это влияние ее отца? Не думаю, что я ему не нравлюсь, однако нельзя отбрасывать и желание отца защитить дочь. И мне кажется, я никоим образом его не обидел ни разу. Плюс ко всему, его с нами здесь нет, и он просто не в силах на нее повлиять. Кроме того, и Люси не из тех девушек, которые бездумно выполняют приказания отца, если она с ними не согласна.
А не может ли вампир иметь какую-то власть над ней? Я же вижу, как они общаются, разговаривают друг с другом, смеются, делятся мнениями о книгах, которые он постоянно читает. Может, это он виноват в моих страданиях?
Но я воздержусь от того, чтобы голословно кого-то обвинять. Может быть, если я смогу найти причину и источник нашего отчуждения, я смогу как-то бороться с тем, что теперь является моим невидимым врагом. Врагом, которого я клянусь победить. На кону мое счастье. Моя любовь.
Мой мир — это контраст самых ужасных пропорций. Абсолютная радость оттого, что я, наконец-то, приступил к выполнению своего задания, выполняя данные мною обещания королю и стране. Это светлый и радостный момент. А мрачный — это полнейшее, темное и опустошенное сумрачное уныние моего разбитого сердца из-за недружественного отношения ко мне Люси. Сердце у меня разрывается между радостным смехом и горьким плачем.
О, Боже, я в полном раздрызге!
Люсиль вовсе не была удивлена, как все остальные, внезапным прояснением сознания, которую Ренфилд демонстрировал всякий раз, когда его спрашивали о его ремесле. Она уже являлась свидетельницей временных прояснений его рассудка в подвале.
А вот что было для нее удивительно, так это то, что сержант почти боготворил вампира. Ренфилд постоянно следил за Дракулой, не отрывая от него глаз и наблюдая за каждым его движением, как собака, преданно глядящая на своего хозяина во время кормления. Даже когда Дракула просто сидел и читал часами, несчастная, не находившая себе покоя душа Ренфильда, уставившись, смотрела на него, как безмолвный часовой, следя за каждым движением Князя, даже если тот просто перелистывал страничку. Дракула относился к этому пристальному вниманию терпеливо и невозмутимо. Но, как и прежде, когда от Ренфилда требовались его навыки и умения, он сразу же превращался в толкового шотландца-подрывника. «Да, кордекс — это детонирующий шнур с почти мгновенной скоростью горения — 8 футов в секунду».
Как и во время первой акции, на железнодорожном переезде, этот чертов британец Харкер относился к Люсиль как к хрупкому обременению их операций, стараясь уберечь ее от любой опасной работы. Прямо из рук ее он взял взрывчатку, которую вручил ей Ренфилд.
«Я этим займусь», сказал он ей, как будто она была каким-то ребенком.
«Черта с два!», ответила она,
Следующей их целью был мост через реку Яломица. Они залегли вокруг него на стрёме, следя за окрестностями, а Ренфилд тем временем целых два дня изучал это сооружение, взглядываясь в балки, опоры и фермы, сосредоточенно, как кошка, следящая за мышиной норой.
Железнодорожный мост, соединявший берега реки легким изгибом, был сооружен из дерева и стали. Ущелье, через которое он был переброшен, было глубоким, в двести метров, крутым и скалистым по сторонам. Добраться вниз можно было лишь по узкой тропинке, вившейся змейкой по одной из стен горной впадины. Информатор Люсиль сказал ей, что эта железная дорога является главным видом транспортного сообщения с находившимся неподалеку нефтеперерабатывающим заводом. Харкер предложил атаковать сам этот завод, и это предложение подверглось обсуждению. В итоге пришли к окончательному согласованному решению, что объект слишком хорошо охраняется, а их группа слишком малочисленна, чтобы можно было добиться успешного результата.
В ночь, когда решили подорвать мост, к Люсиль и Харкеру подошел Князь. «Мне пора, наконец, принять участие в вашем восстании», объявил он.
«Вы хотите пойти с нами?», спросил Харкер. Люсиль уловила страх в голосе англичанина.
«Нет, думаю, нет», ответил Князь. Харкер, похоже, почувствовал облегчение.
«Я вполне мог бы устроить собственную вылазку», предложил Князь. Харкер немедленно согласился, а затем и Люсиль тоже.
К разговору присоединились и другие участники группы, и Хория предложил вампиру избрать своей целью находившийся неподалеку склад с имуществом. Немцы систематически и старательно собирали конфискованные произведения искусства со всей Румынии, грабя церкви, музеи и частные коллекции — драгоценности и ценное имущество любого арестованного, будь он еврей или же просто «подозрительная личность».
И вот эти ценности были собраны на складе для систематизации перед отправкой — с обычной, характерной для немцев педантичностью. Немецкий личный состав, гестаповцы и эксперты в области искусства, ювелирных изделий и антиквариата занимались инвентаризацией украденных сокровищ. На время работы они заняли местную гостиницу, обосновавшись там. Вот на нее Дракула и нападет.
В принципе она вовсе не являлась каким-то важным и краеугольным военным объектом, но если представлялась возможность ликвидировать нацистскую охрану, то местные партизаны были готовы вывезти оттуда произведения искусства и ценности. Окрестные пещеры были хорошо им знакомы и считались достаточно большими, чтобы спрятать там от немцев все это имущество.
Князь согласился с таким заданием. Хория поведет машину и будет ему помогать. Люсиль посчитала, что такое задание слишком опасно лишь для двух человек, и сказала об этом.
«Вы неправильно считаете», ответил Князь. «Там будет один человек плюс я».
«Возможно, вы себя переоцениваете», сказала она.
«Сомневаюсь», ответил он, вновь продемонстрировав свое высокомерие.
«Я бы сказал, друзья, нужно, чтобы они как следует настучали им там по башке», сказал Харкер.
Люсиль смягчилась, хотя и опасалась за Князя. Она привыкла позволять друзьям подвергать себя опасности ради общего дела. Она пожелала им обоим удачи и проводила взглядом Хорию, увезшего Князя на машине в лунную ночь.