Древний человек и божество, Том 1, Зильберман Михаил Израйлевич

Древний человек и божество, Том 1

на обложку

Зильберман Михаил Израйлевич

Шрифт:

Как выяснилось, в данном случае следы надрезов были далеки от окончания костей, как можно было бы ожидать, если бы разные части тела (например, плечевой сустав, локтевой сустав или кисть) отделялись специально (например, при расчленении трупа на части в целях подготовки к погребению). Это навело Питера Уоррена и специалиста по анализу костей Луи Бинфорда на мысль, что надрезы делались не с целью расчленения скелетов, но для удаления плоти. Однако отсутствие продольных царапин и следов соскрёбывания указывало на то, что цель кноссцев заключалась не в тщательной очистке скелета, т.е. в полном ритуальном удалении плоти тела, но лишь отдельных её (плоти) частей (фрагментов). По мнению исследователей, создавалось впечатление, что ритуальная процедура, в чем бы она ни

заключалась, не была частью похоронного культа. П. Уоррен пришел к выводу, что этот обряд состоял в ритуальном жертвоприношении детей с последующим их поеданием (без дальнейшего захоронения). Присутствие костей животных со сходными надрезами, обожженная земля и съедобные моллюски (котёл в подвале) - все это свидетельствует о том, что детей (младенцев) съедали вместе с животными во время празднества, связанного с неким религиозным культом (наиболее вероятно, - с культом главы критского пантеона богов "Владычицы", Великой богини). Заметим, что напрашивается сопоставление критского поедания, как представляется по описанию, кушанья из "первинок" различной природы, как части оргии плодородия; и всенародного угаритского пиршества в честь богини плодородия Анат/Асират, содержание главного блюда которого (ритуал KTU 1.23): "На огне семь раз отроки варят [в котле] козлёнка в молоке" ("не вари козлёнка в молоке матери его" (заповедь монотеизма)), несомненно говорит о ритуальном поедании жертвы замещения.

Так, в том же 1979 г. греческие археологи, супруги Сакелларакисы, при раскопках древ-него святилища в Анемоспилии на Крите, обнаружили останки юноши в характерной позе приносимого на заклание жертвенного животного (со следами насильственной смерти). Ря-дом был найден сосуд, в который, как предполагается, была собрана кровь жертвы (в таком случае эта жертва принесена "Владычице").

Уместно отметить, что хотя и на Крите (эпохи бронзового века) известны вторичные за-хоронения, однако не обнаружено ни одного случая удаления плоти в русле погребального обряда или умышленного расчленения тел перед повторным захоронением.

Неолитический инициационный обряд проведения детей через огонь, видимо, с целью очищения, удаления скверны (проведение через "mlk"), как засвидетельствовано археологи-чески (53.), со временем развился в ритуал жертвоприношения. Этот обычай в пределах но-вого Древнего мира дольше всего продержался у ханаанеев Карфагена (отправлялся во вто-рой пол. I тыс. до н.э.). По Диодору (20,14) детей, отдаваемых в жертву, сажали или клали на руки бронзовой статуи Эла (Баал-Мелех, - имя бога Эла, давшее название обряду) с головой быка, откуда они падали в огонь: "у них была медная статуя Крона (Эла), протягивающая вперёд ладонями обращённые к земле руки, так, чтобы дети, положенные на них, скатывались и падали в некую полную огня бездну" (т.е. жертвоприношение совершал сам бог Эл). Приведём ещё одно красочное описание "mlk". "Статуя Молоха... была колоссального роста, вся из меди, и внутри пустая. Голова была бычья... Руки у статуи были чудовищной длины, и на огромные простертые ладони клались жертвы; руки, движимые цепями на блоках, скрытых за спиною, поднимали жертвы до отверстия, находящегося в груди (Молоха), откуда они сваливались в пылающее пекло, которое по-мещалось внутри статуи, на невидимой решётке, а выпадавшие сквозь неё зола и угли образовывали всё возрастающую кучу (пепла) между ног колосса. Полагают, что взрослые жертвы сперва закалывались, но нет сомнения в том, что дети клались живыми на страшные, докрасна раскалённые ладони чудовища" (З.А. Рагозина "История Ассирии". 1902, с.151-152).

Таким образом, первоначально в Ханаане люди жертвовали своих детей богу неба Баал-Шамему/Шамемруму (Урану), отцу Эла (Крона), которых (детей) Эл, в качестве исполнителя ритуала (как это и следует из "Финикийской истории", где говорится о том, что Эл/Илу во время эпидемии принёс в жертву богу Баал-Шамему (Владыке Неба) своего первенца от нимфы Анобрет) и возносил во благо народа в жертву всесожжения своему отцу (либо это - искупительное жертвоприношение самого Эла, оскопившего отца в порыве мести за

муки матери (Уран более не мог иметь детей)). Позднее, когда в Ханаане роли бога Неба Баал-Шамема и Эла сделались менее значимыми, жертва "mlk" приносилась тому богу, который на данный момент считался главой пантеона, царём богов. В сер. II и в нач. I тыс. до н.э. таким божеством являлся Баал-Цафон. Вполне возможно, что техническим прототипом "mlk" послужила широкая бронзовая чаша (VII тыс. до н.э.) из анатолийского поселения Чайоню, в которой сжигались младенцы.

У древних евреев, как следует из текста (Иер.32.35), также бытовал не только очисти-тельный обряд "проводить через огонь сыновей своих и дочерей своих в честь Молоха", но и сам обряд "Молох" ("mlk"): "всякий... который даст из детей своих Молоху, смерти да будет предан". Отправление ветхозаветными евреями этого обряда (наименование обряда - "mlk-b'l") указывает на почитание ими в качестве царя богов (Молоха) Баал-Цафон-Хаддада (Баал-Хаддада-Сетха), ассоциировавшегося во многих сакральных эпифаниях с Господом монотеизма. Вероятно, по этой причине и "построил Соломон капище... на горе, которая пред Иерусалимом, и Молоху (Милхому)" (3 Цар.11.5,7).

Обычно принесение в жертву божеству собственного ребёнка (как правило, первенца или единственного сына), в понимании человека Древнего Мира, считалось героическим актом во имя рода (племени), ради благополучия (избавления от напасти) и процветания всего общества. Отчаявшись, человек жертвовал божеству самое дорогое, самое ценное из того, что есть у него. Такая жертва всегда считалась наиболее действенной во времена великих бедствий (война, эпидемии, разгул стихии). Так, в древнееврейской мифологии (99.) есть сюжет, живописующий как во время Всемирного потопа, когда поднялись Нижние воды Теhомы, рыдающие люди бросали в бушующий поток своих детей. Быть может, этот миф отражает некое реальное событие, произошедшее во время одного из губительных разливов великих месопотамских рек Тигра и Евфрата.

Итак, в представлении древнего человека принесение богу в жертву ребёнка не было чем-то ужасным, из ряда вон выходящим деянием, но актом - весьма значительным и поч-тенным (нередко объявлялся конкурс на роль жертвы). Об этом, в частности, говорит пророк Михей (6. 6-7): "С чем я предстану пред Господом... Не дам ли я моего первенца за мое преступление, плод моего чрева за мой грех?".

Список литературы

в дополнение к работам, прямо указанным в тексте.

Библия Ветхого и Нового Завета. Канон. М.1990.

1. Мифологический словарь. Гл. ред. Е.М.Мелетинский. М.1991.

2. История Древнего мира. ч1. Под ред. И.М.Дьяконова. М.1989.

3. Никольский Н.М. Избранные произведения по истории религии. М.1974.

4. История Древнего Востока.ч1.Месопотамия. Под ред. И.М.Дьяконова. М.

1993.

5. Бибби Жд. В поисках Дильмуна. М.1984.

6. Крамер С.Н. История начинается в Шумере. М.1965.

7. Азимов Айзек. В Начале. М.1989.

8. Поэзия и проза Древнего Востока. Общ. ред. И. Брагинского. М. 1973.