Древо исчезающих времен
Шрифт:
Они спустились с холма в лес, нашли ручей, умылись, напились, и Мириам первой направилась в ту сторону, где на горизонте росла былинка Ствола, скрытая теперь от взора лесной стеной.
Первые пять километров дались им легко. Увлеченные созерцанием местной природы и выделением из лесных шумов знакомых звуков, путешественники не заметили, как пролетели полтора часа. Деревья в лесу росли почти такие же, что и на Земле: сосны, ели, березы, дубы и лиственницы, хотя встречались и незнакомые разновидности. Например, бамбук с черным стволом, хвощевидная трава высотой в рост человека или растения, напоминающие
Попадали и звери, в основном мелкие грызуны, белки-летяги, сопровождавшие путешественников долгое время, какие-то буро-желтые и длинные зверьки, напоминающие собак и хорьков одновременно, а также змеежи – колючая помесь ежа и змеи, лягушары – огромные лягушки с почти человеческими головами и печальными глазами утопленниц, и стукалы – нечто среднее между дятлом и сусликом. Но Ивор чувствовал, что за ними наблюдают и более крупные животные, не привыкшие торопиться и оценивающие степень опасности непрошеных гостей.
Мама говорила, что на Геземе водились кролани – кролико-олени с трехлистниковыми рогами, болотамы – бегемоты с крокодильей пастью, живущие в болотах, и тигриды – хищники, от которых убегали даже слоновидные хищные черепахи размером с грузовой драккар. К счастью, в лесах Срединного пояса Россинии эти твари не водились.
Птиц в лесу оказалось множество, и от их трелей звенело в ушах. Все они имели крылья, клювы и лапы, так что ничем не отличались от земных, не считая расцветки. Впрочем, здешняя малиновка практически была идентична земной, сорока тоже, как и длинноногий кулик, а вот вороны здесь были иссиня-фиолетового цвета с красными носами и красными лапами и не каркали, а буквально завывали, как злые духи. Ивор вспомнил, что соплеменники мамы называли этих птиц каянницами.
Температура воздуха в лесу не превышала восемнадцати градусов, хотя уники на землянах могли регулировать внутренний температурно-влажностный обмен и выдерживали как мороз до пятидесяти градусов по Цельсию, так и жару до шестидесяти. Судя по пышной зелени и разнообразию трав и цветов, прибыли путешественники на Гезем – с учетом места высадки – в разгар весны. Дышалось здесь легко (кислорода в здешнем воздухе было чуть больше, чем на Земле), а от запахов кружилась голова. Особенно сильным был запах меда, собирали который на буйно цветущих лугах гигантские пчелы с палец величиной. Укус такой пчелы наверняка был болезненным, если не смертельным, и Мириам с опаской обходила стороной скопления цветов с жужжащей тучей пчел.
А спустя два часа с начала похода к Стволу земляне неожиданно столкнулись с медвянами.
Перейдя вброд очередной ручей с кристально чистой водой, они взобрались на обрыв, протиснулись сквозь могучие заросли хвощей и крапивы и оказались на очередном лугу, в центре которого возвышались странные круглые домики, сплетенные из прутьев и укрепленные на вершинах высоких столбов. Ивор и Мириам не сразу поняли, что это своеобразные ульи. Но остановились они по другой причине.
В полусотне метров от них у одного из ульев копались в огромной повозке, накрытой колпаком из плетеных прутьев, две могучие косматые фигуры с медвежье-человеческими лицами, одетые в блестящие зеленоватые фартуки. Их шеи были повязаны шарфами, а лапы к плечам обнимали не то браслеты,
– Медвяны! – охнула Мириам.
Существа, заросшие буро-коричневой шерстью, перестали возиться в повозке и уставились на землян светящимися желтыми глазами, в которых отражались ум и любопытство.
Пауза длилась минуту. Потом Ивор сделал шаг вперед и сказал, протягивая вперед руки ладонями вверх:
– Мы пришли с миром и приветствуем хозяев этой земли. Давайте поговорим?
Разумные медведи переглянулись (Ивор не услышал, а почувствовал их ментальный обмен), снова уставились на молодых людей, и на тех вдруг вылилась волна необычных ощущений, переходящих друг в друга, соединяющихся, сплетающихся, создающих удивительный эффект интеграции разнородных и даже противоположных эмоций: стеснение, сомнение, жажда понять и осмыслить, печаль и радость, страх и отвага, угроза и приветствие. Затем один из медвян поднял лапу над головой и сделал приглашающий жест.
Ивор и Мириам переглянулись.
– Они нас не боятся?
– Это их мир, они в нем хозяева, чего им бояться. Попробуем поговорить, найти общие интересы, может быть, и подружимся.
Они направились к медвянам, разгребая травы, как воду. Остановились в нескольких шагах, вдруг увидев запряженного в повозку зверя, похожего на волка и крокодила одновременно. Медвян, подозвавший путешественников, обнажил зубы. Вероятно, это означало улыбку. Ивор улыбнулся в ответ.
– Мы пришли оттуда. – Он указал на небо. – Меня зовут Ивор, ее – Мириам.
Медвян посмотрел на спутницу Жданова, снова показал зубы и медленно, с трудом проговорил:
– М-мы-р-ри-а-амм…
Затем поднял огромную когтистую, но с плоской и голой ладонью лапу, показал на небо, на Ивора со спутницей и сделал отрицательный жест.
– Н-них-х-х… г-хо-р-ра… у-у-у… – Медведь вытянул лапу в ту сторону, где располагался еще невидимый за деревьями Ствол.
Ивор понял, что медвяны з н а ю т, откуда на самом деле прибыли люди. Ствол здесь представлял собой врата в иные миры, откуда на Гезем изредка высаживались десанты диковинных существ.
– Правильно, – кивнул молодой человек, – мы пришли из далекого мира, куда нельзя добраться даже на космолете. Помогите, мы ищем таких же людей, как и мы. – Он указал на Мириам и себя.
Медвяны посмотрели друг на друга, уставились на Ивора. Тот, кто беседовал с людьми, нерешительно показал на Мириам.
– У-у-у… ма-а?
– Попробуй повторить, что ты сказал, – предложила девушка, – и одновременно продублируй то же самое мысленно. Похоже, они общаются в пси-диапазоне.
Ивор повиновался, четко представив племя родичей мамы, их дома и Ствол неподалеку.
– Гух-ух! – рявкнул медвян, не сводя глаз с лица Ивора. – Ч-ччвекки ф-ф с-с-торрона-а… – Он снова вытянул лапу в направлении на Ствол. При этом Ивору показалось, что он вполне понимает разумного медведя, указавшего, где надо искать людей. Судя по интонации речи, медвян относился к ним вполне доброжелательно.
– Р-р-рак-м-ма, – произнес вдруг второй медвян более высоким и мягким голосом.
Морда у этого медведя была покруглей и понежней, чем у первого, да и фартук облегал фигуру по-иному, и путешественники поняли, что это самка.