Другой мир
Шрифт:
– Вы?
– воскликнул Стайлз. Судя по смешку мужчины перед ним, он крикнул это так громко, что слышно было ещё за профессорским столом.
– Рад тебя видеть, Стайлз. И тебя, Лидия, - улыбнулся тот самый продавец из Франции, подмигивая такой же шокированной рыжеволосой.
– Я тут не на весь год, конечно. Я просто хотел вам кое-что передать. Вернее, меня попросили. И это персонально для тебя, Стайлз, - он говорил это и одновременно искал что-то во внутреннем кармане своей мантии. Затем же, явно найдя свою цель, он широко заулыбался и вытащил достаточно увесистую тёмно-синюю коробку.
– Подарок
Стайлз нахмурился и принял коробку, а затем почувствовал, как руки начинают подрагивать, а на губах сама собой образуется улыбка. На упаковке золотистыми буквами были выведены две переплетённые “W”. На фоне были изображены какие-то фейерверки и огни, нечто яркое, пылающее. Стайлз громко засмеялся и тут же зажал себе рот ладонью, качая головой в неверии.
– Они открыли магазин, - улыбнулся мужчина, наблюдая за реакцией Стайлза с нескрываемым удовольствием.
– И как оно? Успешно?
– тут же воскликнула Лидия. Конечно, она тоже поняла, что речь идёт о Фреде и Джордже. Она тоже любила этих двоих.
– Ты даже не можешь себе представить, - рассмеялся мужчина и, протянув руку вперёд, потрепал по голове сидящую на плече Мартин Софи.
– Они запатентовали “Карликовых пушистиков”, - рассказал он.
– Полагаю, я знаю, откуда они взяли эту идею, - сверкнул глазами он, как бы намекая на криптеров. Стайлз и Лидия, улыбнувшись, переглянулись и покачали головами. Близнецам сразу понравились криптеры, это было вполне ожидаемо.
– Вы всё ещё продолжаете это делать?
– спросил Стайлз, прижимая к груди коробку так, будто бы она была сокровищем. Хотя, для него она именно им и была.
– О да. И теперь на моей стороне один из влиятельнейших волшебников нашего века, - усмехнулся мужчина. На этот раз его улыбка вышла почему-то нервной. И Стайлз, и Лидия тут же поняли, что в той вселенной что-то не так, но спрашивать не стали. Пусть граница между мирами остаётся границей, как бы иногда ни хотелось её пересечь.
– И надолго вы здесь?
– спросила Лидия. Она явно хотела спросить, как дела в том мире, но не стала. Пока что.
– Трансгрессирую прямо сейчас, - мотнул головой он.
– Ваш Дамблдор оказался столь же любезен, как и тот, другой. Он позволит мне пересечь границу Хогвартса и перенестись. Ехать, знаете ли, больно накладно, - вздохнул он, вызывая у обоих подростков улыбки.
Затем они ещё немного поговорили, а потом Лидия отправила Стайлза на помощь студентам, которые всё-таки смогли каким-то образом заблудиться и пойти не туда. Стилински, конечно, возмущался, но не слишком долго, поэтому вскоре Лидия и мужчина остались один на один. Мартин не знала, спрашивать ли то, что ей так хотелось спросить уже довольно долго. Всё разрешилось довольно просто и предсказуемо.
– Спрашивай, - спокойно произнёс мужчина, поправляя свою мантию и застёгиваясь. Действительно уже собирался уходить.
– Всё ли в порядке в той вселенной?
– тут же отозвалась Лидия, поднимая голову и щурясь.
– Ты чувствовала, верно?
– всё ещё спокойно спросил он. Лидия поджала губы и кивнула, и мужчина слабо улыбнулся, вздохнув.
– Сириус погиб в Министерстве Магии, - сообщил он. Лидия судорожно
– Тёмный Лорд выманил Гарри и остальных туда обманом, а затем к ним присоединился Орден. Жертва лишь одна, - тихо сказал он.
Лидии было, по сути, всё равно. Должно было быть. Но она волновалась. Не за Сириуса. За него уже бесполезно было волноваться.
Лидию нервировало другое. Совсем недавно у неё было видение, причём совершенно неясное. Всё было размыто, голоса были искажены, слов не разобрать. Лишь одно девушка разглядела точно.
Худощавый парень сидел в углу какой-то узкой комнаты и улыбался. Стены вокруг него были испещрены царапинами, его ладони были в крови, но его взгляд был совершенно ясен. Он был собой. Он просто устал. Просто хватит. Просто не для него.
Лидия не хотела верить в то, что на Дэрилла действительно повесили все загадочные преступления. На самом деле, удобно ведь - паренёк на всю жизнь застрял, ему что сроком меньше, что больше. Но ужасало не это. Лидия просто не верила, что Дэрилл сдался. Что он отдал свою жизнь за то, чтобы ему, наконец, дали покой. Чтобы ему дали стать самим собой.
Но ведь видения никогда не лгут.
Комментарий к Часть 4
Я хочу принести извинения за столь огромный перерыв. Дело в том, что на меня вдруг навалилось слишком много всего. Я попросту не успеваю. У меня не выходит выделить даже один вечер для того, чтобы написать хоть что-нибудь. Мне очень жаль, правда. Я стараюсь, но пока не могу ничего с этим сделать. Надеюсь, эта глава вышла не слишком ужасной, так как у меня просто не получается даже нормально оценить её.
Ещё раз простите
========== Часть 5. ==========
Утро Стайлза началось аж за час до завтрака, и уже сам факт того, что теперь парню придётся каждый раз вставать раньше положенного, ухудшил настроение Стилински. Что ж, не слишком хорошее настроение для первого учебного дня, но что уж тут поделаешь.
Как староста, Стайлз был обязан курировать некоторые факультеты гостящих у них в этом году школ. Естественно, распределение произошло по тому же принципу, что и четыре года назад, то есть, им отдали самые соответствующие Гриффиндору факультеты. Лидия стала ответственна за Шармбатонский Ливенус, на котором в своё время обучался Рено. Стайлзу же достался Дурмстрангский факультет Фламма, на котором обучался Иван. Со своим отношением к парню Стилински ещё не определился, поэтому не знал, как именно к этой обязанности относиться.
Теперь Стайлз был обязан следить за целым факультетом, а это не шоколадных лягушек по купе гонять. Он должен быть ответственен за любое происшествие, обязан следить за тем, чтобы никто не опоздал и не заблудился, и, в то же время, у него всё ещё есть свои собственные уроки, которые он себе ещё даже не выбрал. Вот красота-то.
Тем не менее, парень вспомнил, как вели себя Рено, Стеф, Шантель и Лои, и как-то мигом расслабился. Разве они себя утруждали такой прямо строгой слежкой за подопечными? Ага, прямо. Они шатались по окрестностям, иногда беря тех самых подопечных с собой. И это, надо заметить, было запрещено. И не за это ли Стайлз так полюбил тех взбалмошных парней?