Другой
Шрифт:
В свете открывшихся обстоятельств решение суда было очень гуманным. Дамблдор фактически подтолкнул к преступлению несовершеннолетнего подростка, оказавшегося в безвыходном положении, поэтому Драко был оправдан полностью. Малфою-старшему назначили штраф и освободили условно под пятилетнюю подписку о невыезде. Поскольку имуществу Малфоев был нанесён урон во время аврорских обысков, компенсацию урона зачли в счёт штрафа и даже вернули кое-что из конфискованных книг и артефактов. Оставшуюся сумму штрафа Малфои должны были выплатить Гринграссам в качестве министерской компенсации за неправомерные действия аврората, потому что в государственной казне всё равно не было денег.
Арктур по-прежнему жил уединённо и следил за событиями в Британии по прессе. Дипломатическая миссия Гермионы, закончившаяся попаданием в Мунго, два некролога в газетах, суд над Малфоями, оправдание Драко и освобождение Люциуса – всё это не прошло мимо его внимания. Он регулярно виделся с Дафной, но никак не мог набраться смелости поговорить с ней начистоту. Дафна многозначительно поглядывала на него, но не торопила с откровениями.
Это письмо было не от Дафны, а от Нарциссы Малфой. Тётушка приглашала его на ужин для знакомства с семьёй и предлагала указать любое удобное время, если он занят сегодня вечером. По тону письма Арктур догадался, что Нарцисса очень спешит увидеться с ним, и ответил согласием прямо с малфоевским филином. Вечером он оделся, как положено для визита к родственникам, и аппарировал к воротам поместья Малфоев.
Нарцисса не заставила его ждать и минуты. Приветливо улыбнулась, назвала дорогим племянником и пригласила в дом. По пути к особняку они оба, почти не задумываясь, обменивались положенными по этикету фразами вроде "как я рада видеть тебя, дорогой Арктур", "и я вас, дорогая тётушка", "прекрасная погода этим вечером", "да, в этом году выдалось тёплое лето", "надеюсь, у тебя всё хорошо, Арктур", "надеюсь, и у вас, тётя Нарцисса".
Теперь Арктур полностью осознавал назначение этих фраз, в которых было важно не что в них говорится, а как они говорятся. Освоиться с собеседником, не задевая его проблемных тем. Присмотреться друг к другу, определить настроение и расположение собеседника. Прикинуть, насколько и о чём он согласен общаться – от этого зависела длина визита, а также степень откровенности и дружеской фамильярности дальнейшего разговора. По итогам светского вступления Арктур определил, что Нарцисса весьма заинтересована в нём, а она – что он дружелюбен и готов пойти навстречу.
Довольные друг другом, они вошли в дом. Но если с Нарциссой у Арктура сложились неплохие отношения, то встреча с Малфоями, особенно с младшим, вызывала у него опасения. Арктур опасался не самого Драко и даже не того, что тот каким-то чудом узнает его под новой личиной – он боялся, что не сумеет скрыть неприязни к нему. Пока он шёл с Нарциссой, чтобы заново познакомиться со старыми врагами, он всячески убеждал себя, что если его лучшие друзья оказались расчётливыми подлецами и предателями, то и здесь всё может оказаться не так однозначно. Тем не менее никакая неоднозначность не гарантировала, что здесь не окажется ещё хуже.
Когда Арктур входил в гостиную, где гостя ожидали муж и сын Нарциссы, он с трудом сдерживал волнение.
"Мальчишка. Мы еще посмотрим, что он из себя представляет", – прочитал Арктур в холодноватой интонации Малфоя-старшего. Он вполне понимал Люциуса и даже был благодарен, что тот свёл общение до минимума. Вскоре после мужа ушла и Нарцисса, сославшись на необходимость отдать распоряжения по ужину и выразив надежду, что двоим молодым людям всегда найдётся о чём поговорить. Уходя, она бросила предостерегающий взгляд Драко – понятно, что уже накрутила сыну хвост, чтобы тот ни в коем случае не испортил отношения с новоявленным родственником.
Арктур остался один на один с Малфоем-младшим. В гостиной повисло молчание, в течение которого оба парня приглядывались друг к другу. Арктур точно знал, что разговор сейчас должен начинать Драко – как хозяин дома и как младший по отношению к главе рода Блэк – и дожидался хода Малфоя, благословляя правила общения. Это не ему предстояло ломать голову, с чего начать.
Драко сейчас лишь отдалённо напоминал свою заносчивую хогвартскую версию. Нет, его привычная надменность не исчезла полностью, но она ушла куда-то вглубь, выпустив на поверхность его домашнее лицо – безрадостное и настороженное, с налётом застоявшейся усталости. Младший Малфой понимал, что с освобождением из Азкабана семейные проблемы не закончились – они только начались.
– Вы давно в Британии, мистер Блэк? – с формальной вежливостью поинтересовался он. – Насколько мне известно, вы не обучались в Хогвартсе.
– Я не покидал Британию, мистер Малфой, – в тон ему ответил Арктур. – Я находился на домашнем обучении.
– Вы сдавали ТРИТОНы экстерном?
– Это у меня еще только в планах. В стране сейчас слишком сложная политическая обстановка, чтобы обращаться в Министерство для сдачи экзаменов.
– О да... – согласно протянул Драко. – В этом году еще никто не сдавал экзамены – и неизвестно, когда будут сдавать. Как вам нынешняя политическая обстановка, кузен?
– Не могу сказать, что я от неё счастлив, кузен. Могу ли я поздравить вас с благополучным разрешением вашей семейной проблемы?
В глазах Драко мелькнули озорные искорки, напомнившие прежнего задиристого Малфоя-младшекурсника.
– Можете, – ухмыльнулся он.
– Тогда поздравляю, – тоже ухмыльнулся Арктур, существенно снизив градус официоза.
Оба посмотрели друг на друга почти что с одобрением.
– Мама надеется, что мы станем хорошими друзьями, кузен, – дружелюбно сообщил Драко, тоже ощутивший, что лёд в их отношениях тронулся.
Арктур сомневался, что Драко вообще умеет дружить. В Хогвартсе у Малфоя были одни прихвостни и обожательницы.