Другой
Шрифт:
– Поступайте, как знаете, это вы у нас героиня войны. Кто я такая, чтобы учить вас уму-разуму...
Гермиона не дослушала её, она уже знала, что делать. Она спешила к камину, чтобы перенестись в аврорат. Начальница посмотрела ей вслед и покачала головой – хорошо еще, что эта девчонка не вспомнила о правах дементоров.
В это самое время Рон спешил к Лаванде Браун, чтобы сделать ей предложение. Он торопился, пока мама Молли не передумала.
Ей показали на выбор несколько предполагаемых мест проживания вампиров, предупредили, что не гарантируют наличия там кровососов, и дали пять человек охраны. Гермиона была вынуждена согласиться на сопровождающих, потому что сама не могла аппарировать в незнакомое место, но когда все они оказались в пункте назначения, в категорической форме потребовала, чтобы охрана ни в коем случае не ходила за ней и не срывала ей переговоры.
Местность была сильно пересечённой – лесистой и овражистой – поэтому авроры не сразу добрались до Гермионы, когда до них донёсся её отчаянный крик. Её сумели отбить у вампиров ценой жизни двоих охранников, уже в беспамятстве, всю израненную и искусанную. Сначала подумали, что Гермиона мертва, но она еще дышала, и один из уцелевших авроров перенёсся с ней экстренным портключом прямо в Мунго. Лучшие лекари клиники сделали всё, чтобы спасти героиню войны, но добились только стабилизации её состояния. Теперь вся их надежда была на её крепкий организм и на её магию, каким-то чудом всё еще поддерживавшую в ней жизнь.
Кое-что о хорьках
Магическая Британия была первым западноевропейским государством победившей демократии. На континенте у власти по-прежнему сидели представители старинных чистокровных родов, которых не удалось сместить даже при падении Гриндевальда. Они ждали только повода, чтобы вмешаться во внутренние дела Британии, и этим поводом оказалась жалоба Нарциссы Малфой.
Комиссия по защите гражданских прав населения стран Европы, входящих в Международную Ассоциацию Магов, собралась в рекордные сроки. Ассоциация выставила Британии ноту протеста, потребовала допуска комиссии к расследованию жалобы, и Брустверу ничего не осталось, кроме как впустить эту шайку гиен в страну. Около десятка немецких, французских и скандинавских джентльменов явились в поместье к Нарциссе Малфой для проверки её жалобы, и весьма доброжелательно отнеслись к пострадавшей. Оценка ущерба была произведена в её пользу, а за попытку изнасилования несовершеннолетней мисс Гринграсс аврорату был предъявлена кругленькая сумма компенсации морального ущерба Гринграссам и перечень международных санкций в случае отказа от компенсации.
Разумеется, комиссия не оставила без внимания правомерность
Суд над Малфоями состоялся через день после отбытия комиссии. Этому немало поспособствовал министр Бруствер, сказав своему школьному приятелю, ныне председательствующему в Визенгамоте: "Разберись с этими Малфоями поскорее и помягче, мне международный скандал не нужен". Заседание было закрытым, но в качестве свидетелей туда напросилась семья Уизли, неизвестно как пронюхавшая о суде, а также много кем бывший и много как титулованный, а ныне просто мистер – Дамблдор. Таким видным людям не отказывают, пришлось согласиться.
Процедура была прописана в международном праве. Сначала обвиняемому предъявлялся список обвинений, затем тот либо признавал их, либо не признавал, и рассказывал свою версию событий. Затем заслушивали свидетелей и составляли список вопросов, на которые обвиняемый должен был ответить под Веритасерумом. После согласования вопросов с правозащитником обвиняемого, если таковой имелся, обвиняемый принимал Веритасерум и отвечал на них. Приговор выносили по итогам ответов.
Визенгамот – не приют для нищих, поэтому искренне жаждущих закопать Малфоев там было немного. Большей частью его члены всего лишь остерегались противоречить новой исполнительной власти. Благодаря агитации Нарциссы было немало и таких, кто готов был рискнуть и заступиться за Малфоев, поэтому присутствие наблюдателей из международной комиссии для большинства оказалось желанной отмазкой. Председатель Визенгамота помнил о пожелании Бруствера и не мог не понимать, что пожелание министра равносильно приказу, поэтому обстановка на суде была весьма благоприятной для обвиняемых.
Люциус Малфой рассказал, что еще с Первой Магической его сотрудничество с Волдемортом было вынужденным, что занимался он там в основном финансами и что в последние годы Волдеморт его терпел из-за денег и ради места проживания. Тем не менее, на него всё время оказывалось давление и его сына буквально принудили принять метку под угрозой жизни семье, а в последней битве он вообще не участвовал, потому что к этому времени Волдеморт уже настолько не доверял ему, что забрал у него палочку. Для членов Визенгамота это оказалось новостью и где-то даже шоком, потому что палочки отбирали только у преступников.
Заслушали приглашённых свидетелей, включая Нарциссу. Их показания не расходились с рассказом обвиняемого. Неприглашённых, в количестве четверых Уизли и одного Дамблдора, заслушивать не стали. Дамблдор энергично тянул руку для выступления, уподобляясь Гермионе на первом курсе, но остался незамеченным. Видя такой произвол со стороны председателя, герой Мерлина 1-й степени Рональд Уизли выкрикнул прямо с места:
– Вы чего?!! Это же хорьки!!! Это же Малфои!!! Это же они раздают взятки направо и налево и купили половину Министерства!!!