Дублинский отдел по расследованию убийств. 6 книг
Шрифт:
— Отлично, — сказал я. — Просто замечательно. Скажи, а сама ты когда-нибудь помещала там записки?
Глаза забегали.
— Это совершенно нормально, если ты пользовалась доской объявлений. Она ведь именно для такого и предназначена. Было бы странно, если бы доска пустовала.
Вновь слабая улыбка.
— Ну… да… Всего пару раз. Просто… когда меня что-то тревожило и я не могла об этом поговорить, я… Но это было давным-давно. Приходилось действовать очень осторожно, и потом я каждый раз так боялась, что кто-нибудь
Кто-нибудь. Девица из ее компании, которой боится Элисон.
Она расслабилась практически максимально, как смогла. То есть не особенно.
— А это тоже одна из твоих записок? — осторожно спросил я.
Фотография. Элисон ахнула. Прижала свободную ладонь ко рту. Пронзительное верещание сквозь пальцы.
Страх, но не могу понять какой. Страх, что ее застукали, что где-то неподалеку бродит убийца, что кто-нибудь знает, кто это, а может, просто рефлекторная реакция на любое потрясение — поди разбери. Впадает в ступор от всего, чтоб ее, сказала Конвей. Элисон вся потускнела и стала какой-то непрозрачной и размытой, как ветровое стекло под дождем.
— Это ты повесила записку?
— Нет! Нет-нет-нет… не я. Честно!..
— Элисон, — мерно, убаюкивающе говорил я. Наклонился, чтобы забрать у нее фотографию, да так и остался. — Элисон, взгляни на меня. Если это сделала ты, в этом нет ничего страшного. Хорошо? Кто бы это ни сделал, он, то есть она поступила правильно, и мы ей очень признательны. Нам просто нужно с ней поговорить.
— Это не я. Не я. Я этого не делала. Пожалуйста…
И все, больше я ничего не добился. Дальнейшее давление ничем не помогло бы, разве что похерило мой следующий шанс, равно как и этот.
Конвей выступила из своего угла, все еще стараясь не попадаться на глаза. Прощупывала ситуацию.
— Элисон, — сказал я. — Я тебе верю. Мне просто нужно было спросить. Такой порядок. Вот и все. О’кей?
Наконец мне удалось поймать ее взгляд.
— Итак, это не ты. А как думаешь, кто бы мог это сделать? Кто-нибудь из девочек говорил о своих подозрениях насчет того, что случилось с Крисом?
Мотает головой.
— А это может быть кто-то из твоих подруг?
— Вряд ли. Не знаю. Нет. Спросите лучше у них.
Элисон соскальзывала обратно в панику.
— Ну вот и отлично. Это все, что я хотел знать. Ты большая молодчина. А скажи-ка нам вот что: ты ведь знакома с Холли Мэкки и ее подружками, верно?
— Да.
— Расскажи мне о них.
— Они просто чокнутые. Реально придурочные.
Плотно обхватила себя руками. Надо же: она боится компашки Холли.
— Это мы уже слышали, да. Но никто так и не смог объяснить, а
Затравленно смотрит на меня.
— Элисон, — ласково уговариваю я. Я сильный, я защитник, я вживаюсь в образ и становлюсь воплощением ее мечты. Не моргнув глазом. — Расскажи мне все, что знаешь. Никто никогда не узнает, что это ты. Ни одна душа. Клянусь.
И Элисон выдала — наклонившись вперед, прошептала едва слышно, чтобы не дошло до Хулихен:
— Они ведьмы.
Что-то новенькое.
Я услышал отчетливое "Какого хрена?", прозвучавшее в голове Конвей.
— Вон оно что, — невозмутимо кивнул я. — Как ты это выяснила?
Краем глаза я заметил, как Хулихен уже наполовину сползла со стула, пытаясь подслушать. Слишком далеко. А ближе подойти нельзя. Едва попытается, ее тут же остановит Конвей.
Элисон задышала чаще, возбужденная собственным признанием.
— Раньше они были, ну, нормальные. А потом просто стали странными. Все это заметили.
— Да что ты? И когда?
— Ну, где-то с начала прошлого года или года полтора назад.
Еще до Криса; до той вечеринки в День святого Валентина, когда даже Орла заметила неладное.
— Разное говорили насчет того, почему это случилось…
— Например?
— Фигню всякую. Типа того, что они лесбиянки. Или пережили насилие в детстве. Я разное слышала. Но мы-то считали, что они ведьмы.
И взгляд испуганный — на меня.
— А почему?
— Ну, не знаю. Потому что. Просто думали так, и всё. — Элисон съежилась еще больше, будто прятала что-то. — Наверное, я не должна была вам это рассказывать.
Голос упал до шепота. Конвей перестала записывать, чтобы не заглушать звук. Я не сразу допер: Элисон решила, что только что навлекла на себя проклятие.
— Элисон. Ты правильно поступила, рассказав нам. Это защитит тебя.
Не убедил.
Я чувствовал, как с трудом сдерживается Конвей. Молчит, конечно, как обещала, но очень громко молчит.
— Еще пару вопросов. Ты встречаешься с кем-нибудь?
Алая волна румянца, в которой Элисон утонула. Глухое бормотание, слов не разобрать.
— Повтори, пожалуйста?
Мотает головой. Сжимается почти в комок, глаза утыкаются в коленки. Элисон уверена, что я сейчас начну тыкать пальцем и ржать над ней, потому что у нее нет парня.
— Не встретила нормального парня, да? — сочувственно улыбнулся я. — Молодчина, это правильно, лучше подождать. Полно времени еще.
Опять бормотание.
Я все же спросил — да пошла она, эта Конвей, у нее свои вопросы, а у меня свои:
— Если бы ты рассказывала о Крисе и надо было выбрать что-то одно, самое важное, что бы ты выбрала?