Духовность. Формы, принципы, подходы. Том I
Шрифт:
С позиции изгнания
Изгнание вернуло веру Израиля обратно в пустыню. Разрушение священного города и Храма, падение царства и депортация значительной части населения означали полный крах ягвизма. Экзистенциальный опыт многих заключался в том, что Ягве мертв. Однако в то же время для некоторых изгнание было началом духовного процесса, в котором ягвизм был сведен к своему ядру: «Он присутствует, хотя мы не знаем, как». Исчезли все виды опосредования. Вступили в силу элементарные понятия: творение, история. Сущий стал Творцом неба и земли, Началом и Концом всего, Несравнимым (Второ-Исаия). Сущий превосходит все категории, все вещи, существует прежде всякого времени. И, находясь по ту сторону конца времени, Он ожидает свое творение. Иудейский мистицизм особенно привлекала эта божественная трансцендентность. Например, в лурианском мистицизме Бесконечный (Эйн-Соф) абсолютно отказывается (цимцум) от себя для того, чтобы таким образом создать место для творения. Левинас с его представлением о «Бесконечном» поддерживает эту традицию. Но эта абсолютная дистанция не оставляет его равнодушным: «в» Бесконечного наносит ему такую глубокую рану, от которой он не может излечиться [1396] .
1396
Е. Levinas, Of God who comes to mind, Stanford (CA), 1998.
Парадоксально
В дополнение к двум вышеупомянутым мотивам прибавился третий: акцент на Торе. Удивительным следствием изгнания было то, что на пепелище разорения родился новый институт: дом учения. Эти дома были практичными по характеру. Они концентрировались на повседневном поведении. Те, кто живут согласно Торе, осуществляют волю Сущего. В этой духовности Имя приобрело практически-этическое содержание, оно становится истинным, обретая свою действительность в поведении (цаддик). Настоящим провозглашением Имени является поведение (галаха); сказать другому: «Пребудь здесь!» — это значит выразить уважение. Имя обитает среди людей, которые охотно общаются друг с другом (хассидим).
Человеческая реальность
Понятие «человек» [человеческое существо] в том свете, в каком духовность пытается определить его, на первый взгляд выглядит менее неопределенным, чем представление о «Боге». На самом деле это не так. Понятие «человек»
осмысливается по-разному. Западный идеализм определяет «человека» как существо совершенное или самодостаточное. В гуманистической психологии это отношение к себе истолковывается как диалог между сознательным «Я» и более глубоко лежащей душой. Марксизм критикует эту буржуазную тему как отчуждение человека как силы, преобразующей природу в процессе труда. Феминизм обращает внимание на то, что «человек» [собирательное существительное] фактически означает «мужчину» [мужской род], а это основано на том, что слово «Бог» — мужского рода, что делает представление мужчины о самом себе репродуцируемым и узаконивает господство мужчины на культурном, религиозном, социальном и сексуальном уровнях. Экологическая духовность критикует западный антропоцентризм, который проводит различие между людьми и природной окружающей средой и ставит их выше нее. Постмодернизм сомневается в реальности человеческого субъекта: те, которые считают себя субъектами, на самом деле являются продуктом сложного целого великих историй, которое заставляет небольшую элиту думать, будто она является уникальной и неповторимой. Диалогические мыслители указывают на то, что во всех этих определениях образ человека представляется как фундаментально отделенный от интерсубъективных и божественно-человеческих отношений, которые они считают основополагающими.
В истории духовности человеческая реальность, действующая в процессе развития божественно-человеческих отношений, прежде всего характеризуется словом «душа» (нефеш, псюхэ, ангша, нафс). Это понятно, поскольку душа, постигаемая в свете традиций библейской направленности, есть многогранный феномен: замкнутое пространство, которое может раскрыться, но одновременно обладает способностью к сокрытию себя; источник жизни, который, однако, может сжиматься в себе; самоотдача в любви и одновременно поглощение собственной жизнью; она может жить в мире с сущностью человека, но в то же время подавлять внутреннее «Я»; она может обращаться внутрь и может находиться вне себя. Особая природа души состоит в том, что она многогранна и очень изменчива. Если мы обратимся к 754 отрывкам из Священного Писания, в которых толкуется смысл слова нефеш [1397] , то поразимся, сколько различных значений имеет этот термин. Поэтому неудивительно, что попытки свести душу к одной основной идее, такой как жизнеспособность [1398] или радость жизни [1399] , оказались несостоятельными. Что делать с тем фактом, что нефеш может временами означать «труп»? Попытка соотнести множество значений нефеш с различными историческими периодами также оказалась тщетной. Исследования доказали, что каждый период отражает многозначность нефеиР-. Лучше всего последовать примеру Вольфа [1400] и Вестер- манна [1401] , которые не затрагивают многогранную семантическую область, называемую «душой».
1397
О частоте и распределении в библейских повествованиях см. С. Westermann, nefesj, в THATU (1979), 72; а также Н. Seebass, nefesj, в TWATV (1986), 536.
1398
A. Johnson, The Vitality of the Individual in the Thought of Ancient Israel, Cardiff, 1964.
1399
H. Seebass, nefesj, в TWATV (1986), 537–538.
1400
2S H. Wollf, Anthropologie desAlten Testaments, Miinchen, 1973, 26–48.
1401
C. Westermann, nefesj, в THATll (1979), 71–96.
Определение того особенного, что является своим собственным для человека Душа представляет себя как ранимое внутреннее пространство, которое ставит границу между собой и тем, что ее окружает.
Внутреннее пространство.
1402
Нидерландское слово «душа» (ziet) сохраняет этот аспект смысла в выражениях: «душа» огнестрельного оружия — полость, через которую проходит пуля; «душа» пера, ручки или скрипки.
1403
См. R. Rendtorff, Die sUndige naefesj, в Ши isl der Mensch…? Beitrage zur Anthropologie des Alten Testaments, Hrsg. F. Criisemann, C. Hardmeier et al., Miinchen, 1992, 211–220.
Ранимость. Внутреннее души проявляется, когда ей угрожают извне. Псалмы выражают в наглядных образах (веревки, цепи, оковы), как ограничивается (Пс 39:13; 114:3; 149:8) и ранится (Пс 104:18, ср. также Притч 23:2) пространство обитания души. Порой в это внутреннее пространство вторгается дьявол, как бы через брешь в стене (Пс 16:4) или словно снося ограду вокруг виноградника (Пс 79:13). Самое худшее происходит с душой, когда ограждение вокруг нее разрушается само по себе. Тогда у души крадут ее дом. Бесчисленные образы описывают такую утрату своего дома: быть вышвырнутым из палатки (Пс 51:7); выхваченным, подобно горящему угольку из пламени (Пс51:7); вырванным с корнем (Пс 51:7; 139:12), отсеченным (ср. Пс 108:13, 15; 100:8; 37:38), поверженным в прах (Пс 21:16), брошенным, как убитые воины на поле (Пс 87:6), как прокаженный, скрывающийся от общества (Пс 87:9).
Внешнее. Внутреннее пространство отграничено от внешнего. Именно эту «внешнюю душу» Писание называет «плотью» [1404] . Эта телесная душа великолепно описана в книге Иова. Сатана отнял у Иова его скот, его слуг, его сыновей и дочерей (Иов 1:13–19). Но не удовлетворился этим, он захотел большего: ему понадобилась душа Иова. В конце концов, праведность Иова могла быть действительно проявлена, если бы нападению подверглась сама душа его (Иов 1:8; 2:3). Позиция сатаны заключается в следующем: «Кожа за кожу, а за жизнь свою отдаст человек все, что есть у него» (Иов 2:4) [1405] . Тогда Бог принимает позицию сатаны: да, это справедливо, что цена возрастает, когда это касается испытания Иова: «Вот он в руке твоей, только душу его сбереги» (Иов 2:6). Поразительно! Бог соглашается (Иов 2:5а), но тем же выдохом добавляет: «Только душу его сбереги» (2:6). Как мы можем осмыслить это поразительное общение? Это возможно только в том случае, если мы примем во внимание, что душа характеризуется двумя аспектами. С одной стороны, она обращена вовне; она внешняя: социальная форма Иова. Эта та душа, за которой охотится сатана: его владения, его слуги, его дети, его тело. С другой стороны, она обращена вовнутрь. Это та душа, которая спасается от сатаны. Но это та душа, которую имеет в виду Бог, когда приказывает: «Душу его сбереги» (Иов 2:6). И именно это происходит. В то время как внешняя душа сломлена, внутренняя душа под этим давлением все больше возрастает. Иов до конца сохраняет открытым внутреннее пространство своей души (ср. Мф 10:28).
1404
N. Bratsiotis, basar, в THAT I (1978), 850–867, 860.
1405
«Кожа за кожу» — это выражение, восходящее к торговле звериными шкурами. В конце сделки должен был состояться эквивалентный обмен: кожа — за кожу (HALATlll, Leiden, 1983, 759).
Отождествление с внешней душой. Душа озабочена тем, чтобы всеми способами обезопасить себя. В зависимости от того, до какой степени осуществляется эта последовательная самозащита, может произойти так, что граница раздела между внутренним и внешним заявит о своей независимости. Тогда душа начинает отождествлять себя со своим ограждением и тем самым превращается в труп. Вспомним, что нефеш означает «труп», когда душа становится исключительно внешней. Тогда она называется «мертвой душой» (Лев 21:11, Числ 6:6) или просто «душой» (Лев 19:18; 21:1; 22:4, Числ 5:2; 6:11; 19:11,13; 9,6, 7, 10, 14, Агг 2:13). На этом фоне совершенно ясно, что Иисус резко выступает против всякого отождествления с внешней душой человека, особенно с ее социальным положением: «Если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестер, а притом и самой жизни своей, тот не может быть моим учеником» (Лк 14:26).
Нуждающаяся и восприимчивая
Внутреннее пространство души пусто и стремится быть заполненным. Оно хочет поглощать.
Нуждающаяся душа. Исайя предвидит такое бедствие: «И как голодному снится, что он ест, но пробуждается, и душа его тоща; и как жаждущему снится, будто он пьет, но пробуждается, и вот он томится, и душа его жаждет!» (Ис 29:8). Душа — это пустое пространство, которое ощущается, когда появляются голод (Притч 10:3) и жажда (Ис 32:6). Из-за этого ненасытного голода с душой также связана преисподняя — этот подвал Земли: «Преисподняя (шеал) расширилась и без меры раскрыла пасть свою» (Ис 5:14). Это о хищном человеке говорится: «расширяет душу свою, как ад, и, как смерть, он ненасытен» (Авв 2:5). Душа алчная в своем голоде и ненасытна в жажде (Пс 13:4; 18:14; 20:10). Духовность воспитания направлена на то, чтобы помочь ребенку осуществить переход от потребности (широко раскрытый рот) к восприимчивости (раскрытая рука) [1406] .
1406
Часть 1, раздел 1.1.3.