Dung beetles
Шрифт:
Сдавшийся айфон притаился возле кресел - снежной бабы терпеливо выжидая время до второй попытки разбудить. Артём поднял его, обернулся к кровати.
– Две, спят, ближайшие часа четыре даже не пошевелятся.
– Заметил для себя он и крадучись вышел из комнаты на ходу тыкая в светившиеся на экране айфона цифры. Он уже хотел сбросить вызов, когда гудки наконец-то заменил голос:
– Сергей Андреевич, доброе утро. Артём беспокоит. У нас все без изменений?
……………………..
– Замечательно, в десять ноль-ноль я у вас. Только я не на своей машине буду.
……………………..
– Нет, все в порядке, просто что-то не выспался,
……………………..
– Да, конечно, все готово, до встречи.
Бодрый тон сожрал без остатка неизвестно в каком резерве оставшиеся трезвыми силы, в глазах потемнело, к горлу подкатила тошнота и Артём плюхнулся на очень кстати случившееся рядом кресло - что-то хрустнуло.
– Чей-то телефон.
– Подумал он.
– Ну и фиг с ним, знать ничего не знаю, вчера все в зюзю были.
– Артём закрыл глаза и откинул голову назад даже не потрудившись узнать что с раздавленным аппаратом. Голова благодарно перестала столь отчаянно кружиться.
– А Андреич-то, вчера тоже пятницу отмечал, старый черт, бодрится, а язык заплетается и из постели, видать, я его вытащил.
– Подумал он.
– Удачно я его до субботы протянул, теперь меньше выкобениваться будет, захочет поскорей на дачу свалить, к клубнике и вишенкам.
– Артём приоткрыл глаза и набрал следующий номер, в этот раз трубка ответила сразу и так громко, что Артём, болезненно сморщившись, убрал ее от головы, словно разговаривал по громкой связи:
– Артёмчик, доброе утро!
– Доброе утро, Семен Самуилович, за вами заехать?
– Нет, спасибо, Темочка, сам доберусь.
– Хорошо, как угодно, я вас около охраны встречу.
– Конечно-конечно Темочка, до встречи!
– Да-да, до встречи Семен Самуилович, бумажки не запамятуйте.
– Да-да-да, уже положил. Ну, до встречи.
Артём облегченно отключил вызов и снова закрыл глаза.
– Такси.
– Тут же вспомнил он. Садиться в таком состоянии за руль нечего было и думать.
Он не любил такси и таксистов, а если уж совсем без них было никак не обойтись, старался пользоваться двумя постоянными извозчиками: Славик и Антоша. Они были не обычными таксистами, хоть и работали в каких-то «кооперативах бомбил» на своих машинах. Славик попроще - на форде мондео. Антоша посолидней - на шестерке ауди.
Но Артём предпочитал их остальным не из-за машин, а из-за отсутствия таксистского антуража в поведении. Они и не молчали, как некоторые, и не лезли с разговорами, как остальные. С ними было просто комфортно, плюс ни у одного ни у второго в машинах не воняло пошлыми «елочками» или «гламурным», но от этого не менее вонючим, AmbiPure. Именно у них Артём подсмотрел и стал использовать у себя в машине исключительно приятный способ ароматизации: несколько капель любимого, в настоящий момент, одеколона, на ватный кружек и аккуратно его, пинцетом, под решетку обдува лобового стекла. На неделю хватает.
Первым был номер Антоши - ему и набрал. После пятого гудка в трубке раздался голос Антона, глухой и одновременно хриплый:
– Алло. Кто это?
– Здарова, это Артём, ты сегодня работаешь? Машина нужна.
– А? Артём? Какой Артём? А! Артём! Не, извини, я не в Москве, сегодня никак не могу.
– Ладно, давай, не страшно, извини что разбудил.
– Угу.
– Отключился.
– Подумал Артём.
– Совсем
Славик работал, но помочь тоже не мог - уже ехал встречать клиентов в Домодедово.
– А ты позвони нам в контору, скажешь что от меня, постоянный клиент - пошустрят, запиши номер.
– Предложил он.
– Есть. Ладно, давай.
– Артём набрал номер таксопарка.
– «Такси с шашечками», доброе утро.
– Бодро отрапортовала девочка на другом конце.
– Доброе.
– Ответил скривившись Артём.
– На половину десятого машину, Гоголевский бульвар 29, до Вавилова, там минут сорок подождать и обратно.
– Бизнес класс?
– уточнила девушка.
– Сообразительная.
– Подумал Артём.
– Да, что у вас есть?
– Из бизнеса сейчас только Мерседес, ваш маршрут будет стоить три тысячи. Подавать?
– Да. Номер и цвет машины скажите, пропуск заказать.
Артём отправил SMS-ку с данными машины Сергею Андреевичу, выполз из кресла и зашатался в направлении кухни.
– «Такси с шашечками», жуть, глупее сложно представить.
– Вывалилось из самостоятельно открывшегося рта, в то время как Артём, тыкаясь по настройкам айфона - из-за чего тот так разорался, шел к кухне.
Он любил свою квартиру, она была его самым большим московским достижением, первым серьезным проектом и предметом зависти всех бывавших у него знакомых. Ему неоднократно предлагали ее продать даже за суммы, существенно превышающие ее рыночную стоимость - Артём отказывался. Отказывался из-за воспоминаний о том, через что ему пришлось пройти, чтобы влезть со своими строго ограниченными средствами, в этот мега проект реконструкции доходного дома Иерусалимского Патриаршего подворья построенного в 1892 году архитектором Каминским. Настоять, хоть на частичном, но сохранении его облика, почти четырехметровых потолков, парадных подъездов и появившихся, благодаря перестройке Евланова в 1905 году, богатых барельефов фасада и отделке из абрамцевской плитки.
Он, и не без оснований, считал своей заслугой то, что этот памятник модерна после реконструкции 2004 года не превратился в очередной новодел с колоннами и башенками. Что его подъезды были отделаны натуральным гранитом, а не модным тогда, из-за малой цены, фасадным кафелем. Но больше всего Артём гордился тем, что сумел убедить остальных инвесторов оплатить архивные изыскания и восстановить те, девятнадцатого века, рисунки переплетов дверей, окон и обрешетки балконов.
В хитросплетении договоров, контрактов и подрядов, благодаря которым он оказался владельцем двухсотметровых апартаментов на девятом этаже, сейчас, спустя шесть лет, он и сам бы не смог разобраться, даже под пытками, тогда же все получалось как-то само собой. Словно сам дом помогал ему в нем поселиться, дружески выручая в самых затруднительных ситуациях.
Потом был тянувшийся почти год ремонт. Четыре, поменянные за три месяца, со скандалом, бригады и три, никак не хотевших его понимать дизайнера. Кошмар бы так и продолжался, если бы не случайно встреченная Анечка.
Анечка. Ей было всего двадцать лет, а выглядела она лишь на шестнадцать. Куколка. Пупсик. Росточка в ней было метра полтора, при этом она была «широка в кости» - толстенькая. В своем родном Воронеже Анечка вела в школе уроки рисования пока ей не надоело работать за восемь тысяч в месяц, набралась смелости и поехала покорять Москву.