Дура LEX
Шрифт:
— Айлин, успокойся, пожалуйста.
— Переведи все слово в слово, Борис. Я презираю тебя. Ты наложил в штаны — настолько ты боишься этих русских бандитов. Но я американка и могу сказать все, что мне вздумается. Я не собираюсь терять достоинство из-за подонков. Мне наплевать на твоих мафиози, и мой тебе совет — будь таким же гордым, как я. Крис, спустись. Мне нужна твоя помощь.
Крис, который, не сомневаюсь, выслушал всю мамину тираду целиком, с готовностью сбежал вниз и исполнил весьма вольный перевод этой тирады:
—
— Осколки, адвокат, ты сам уберешь, я тебе не слуга. Если жена позвонит мусорам, тебе пиздец, так ей и скажи. И ей пиздец тоже. Телефон мне нужен, только попробуй его у меня забрать.
Беслик пнул ногой большой осколок стекла и пошел в свою комнату.
— Крис, что он сказал? — спросила Айлин.
— Он сказал, что осколки должен убрать папа, потому что он не наш слуга.
Айлин подошла к Бесликовой комнате, забарабанила в дверь и заорала:
— Ты, сукин сын, немедленно убери осколки, или я позвоню в полицию!
Беслик вышел из комнаты и посмотрел на Айлин, потом на меня.
— Ну, что, замочить вас всех сразу, что ли?
Я понял, что «мочить» он нас не будет. Весь его вид говорил, что этого просто не произойдет. Я сказал:
— Замочи нас, Беслик. Я думаю, у тебя есть секунд тридцать на это, не больше. — Я взял телефон и нажал «91». — Смотри, Беслик, все, что мне нужно, это нажать последнюю «единицу». Мне даже не нужно ничего говорить — в полиции увидят, откуда поступил звонок. А еще они услышат наши крики. Ты даже нож не успеешь взять на кухне. Тебя же уже один раз арестовывали в Америке. Понравилось?
— Я не буду убирать, — тихо сказал Беслик и пошел обратно к себе в комнату.
Я взял веник и совок и начал подметать осколки. Айлин села на ступеньку лестницы, ведущей на второй этаж, прижала к себе Криса. Большое коньячное пятно расползлось на светлой обшивке стула. Крис подошел ко мне и стал помогать убирать посуду. Шепотом он сказал:
— Это правда, что Арнольд обещал тебя с мамой убить?
— Конечно нет, Крис. С чего ты это взял?
— Я не знаю всех слов, которые Арнольд говорил, но я так понял. Сначала я подумал, что он собирается нас всех мыть, он же сказал «замочить». А потом ты сказал про нож. Я боюсь, папа. Давай скажем об этом маме. Она американка, она знает, что надо делать.
— А я кто, по-твоему?
— Ты из Харькова.
— Крис, что ты мелешь? Я уже давно американец.
— Папа, давай скажем маме, что сказал Арнольд.
— Мама уже все поняла. Не нужно ее расстраивать еще больше.
Я выкинул осколки в мусорное ведро, и мы пошли спать на второй этаж.
—
— Айлин, ты сама говорила, что людей убивают каждый день. Некоторых в Бруклине убили приезжие русские киллеры. Они делают свою работу и исчезают. Их отпечатков пальцев нет в системе, оружие скорее всего было когда-то украдено. Их не поймают никогда.
— Ты думаешь, все настолько серьезно?
— Нет ничего хуже, чем сдать кого-то в полицию или ФБР. Это то, что не прощают и не забывают.
— Позвони Розену, может, он даст какой-нибудь совет. Он тебя втравил в эту историю, пусть он тебя из нее и выпутывает. Мы так жить дальше не можем.
Я позвонил в Москву Розену и рассказал ему о безобразном поведении Беслика, попытался объяснить, что его протеже ставят меня под страшный удар. Исаак выслушал и ответил, что из Москвы ему разбираться с Бесликом и Леваном трудно.
— Честно скажу, реально помочь ничем не могу, — сказал он. — Ты должен их тоже понять — ведь если они вернутся без бабок, то я не знаю, где им будет лучше — в американской тюрьме или здесь, в Москве, на свободе.
Мы лежали молча. Айлин не разбиралась в тонкостях постсоветского уголовного мира, но, может быть, чтобы эффективно общаться с его представителями, в нем и не нужно особенно разбираться. Может быть, я слишком тонко в нем разбираюсь и мне это сильно мешает? Снизу послышался могучий храп Беслика.
— О чем думаешь? — спросила Айлин, глядя в потолок.
— На Розена рассчитывать нечего. Говорит, что оттуда он ничего сделать не может. Айлин, я не думаю, что звонок в полицию — лучший выход из положения. Да, Беслика заберут, но никто не будет нас охранять круглосуточно. Не менять же нам имена и фамилии, поселившись где-нибудь в Айдахо. Что будет с моей практикой, моими родителями, друзьями, в конце концов? В одном ты права — я не должен Беслику позволять себя запугивать. Как только он поймет, что может держать меня в страхе, мне конец.
Посреди ночи раздался телефонный звонок. Айлин сняла трубку. Затем толкнула меня в бок и сунула трубку мне.
— Ты только дернись, падла, уроем вас всех.
Спрашивать, кто звонит, в таких случаях глупо и бесполезно, тем более что после угрозы в трубке раздались гудки. Я и так понял, кто звонит и по какому вопросу. В ту ночь я не спал. Айлин тоже.
На следующее утро в семь часов утра позвонил Дика и попросил, чтобы я привез Беслика в офис — нужно встретиться и поговорить. Я разбудил Беслика в девять часов утра и сказал ему, чтобы он одевался, так как мы скоро выезжаем. Айлин была наверху, Крис уже был в школе.