Душа моя - элизиум теней
Шрифт:
представление о дореволюционных шикарных балеринах, обычно содержанок великих
князей.
Очень способной и старательной ученицей была у меня и Ольга Алексеевна Мравинская, жена дирижера. Быстро овладела английской речью Марина Вивьен, тоже талантливая
девушка. Я наслаждалась успехами своей работы, привязывалась к своим ученикам и все
душой стремилась давать им все больше и больше знаний. Занимались у меня актеры
Пушкинского театра, инженеры, студенты, работники библиотеки.
больше 9 учеников, несмотря на то, что постоянно получала все новые и новые
предложения. В утешение всех желающих и не попавших ко мне в ученики я завела
списов кандидатов, но он был мертвым, никто не уходил. Скоро я прослыла в
Новосибирске знаменитой преподавательницей. В библиотеке Филармонии ко мне
подходили незнакомые люди и просили заниматься с ними. «Про вас говорят, что вы
просто вкладываете знания языка в своих учеников», – сказала мне одна девушка, прося
заниматься с нею. Это был светлый период моей педагогической деятельности.
По возвращении в Ленинград мои ученики из театра Пушкина попадали в такое
затруднительное положение с жилплощадью и другими неполадками, что всем им было не
до уроков. На второй год администрация театра, образовав группу желающих заниматься
английским языком, пригласила преподавательницу. В группу попали все мои ученики.
Преподавательница просила мою дочь Нину, тоже актрису Пушкинского театра, передать
мне благодарность, поражаясь хорошим выговором и количеством знаний, приобретенных
моими учениками в такой короткий срок. Такая высокая оценка моей работы была для
меня настоящей радостью.
82
Я имела хороший заработок, но не делала сбережений. Я старалась денежными посылками
помочь родным и друзьям, эвакуированным в разные места Союза и попавшим в беду.
Как-то в сентябрьский погожий день я сидела с книгой в сквере. Мое внимание привлекла
молодая интересная блондинка с сыном лет трех-четырех. Она что-то вязала или
вышивала и время от времени поглядывала на своего мальчика, что-то ласково ему
говорила. Мне понравилась и она сама, и ее музыкальный голос, и педагогический,
выдержанный тон обращения с ребенком. Мы разговорились, она оказалась ленинградкой, преподавательницей математики в Электротехническом институте. Эвакуировалась
индивидуально с матерью и сыном, живет у тетки в проходной комнате. Я познакомилась с
ними, побывала у них. Кроме тяжелых жилищных условий, семья Алексеевых, оказалось, голодала в полном смысле слова. Ольга Петровна, дочь, преподавала математику в каком-
то новосибирском вузе, но была так плохо обеспечена, что не могла прокормить и себя.
Мать ее, Вера Васильевна, женщина необычайно мужественная, энергичная,
самоотверженная,
бедственного положения. Сначала попробовала помогать в одиночку соственными силами, но скоро убедилась в нереальности такой помощи и стала привлекать других к спасению
этих достойных женщин. Обратилась к моей удивительно добросердечной ученице Лере
Скоробогатовой. Она живо откликнулась и в тот же вечер пошла знакомиться с
Алексеевыми, захватив большой кусок хлеба, в котором они очень нуждались. Первый
блин вышел комом, ей было неудобно предложить хлеб, и она вернулась с ним домой. Мы
потом много смеялись все вместе, вспоминая этот первый ее визит. Но потом дело у нас
пошло. Вера Васильевна стала обшивать Скоробоготовых, Симоновых и нас. Наш
Андрюша тоже был ее клиентом. Она оказалась настолько всем полезной, что ее и
кормили, и хорошо оплачивали. Музыкальная Ольга Петровна своей игрой и пением
вносила большое оживление в семью Скоробогатовых, у которых стояло до тех пор
бездействующее пианино. При кратковременном отъезде членов семьи у всех нас бывали
лишние обеды, и мы несли их Алексеевым. Дружба Скоробогатовых и Алексеевых
приняла такой тесный характер, что в момент реэвакуации Константин Васильевич вписал
их всех трех в члены своей семьи. Как счастливы были Алексеевы, когла сели в вагон
театрального эшелона, возвращающегося в Ленинград. Нужно ли говорить, каких
преданных друзей приобрела я себе на всю жизнь.
Моя внучка Наташа с большим увлечением слушала и нас звала послушать выступления
по радио двух талантливых актеров Пушкинского театра Адашевского и Борисова. Актеры
выступали вместе со слепым баянистом Маланиным. Они мастерски владели песней и
шуткой. Основой передачи были материалы фронта, международные события, письма
слушателей, все было приправлено хорошим юмором. Эта радиопередача, имевшая
выдающийся успех у слушателей, называлась «Огонь по врагу». Вспоминается
четырехстишие, служившее припевом к каждой отдельной части передачи:
«Эх, ты, песня-душа,
Песенка-красавица,
Больно песня хороша,
Но врагу не нравится».
Вскоре по приезде в Новосибирск я стала встречать на бульваре хромую женщину с