Душа моя - элизиум теней

Вейтбрехт Евгения Алексеевна

несвойственной младенцам в этом возрасте. Миловидность с годами перешла в шарм, к

которому присоединились ум и оригинальность – качества, которыми щедро наделен мой

внук. Ему скоро минет 9 лет.

9. Война и эвакуация

В половине июня 1941 г. я закончила свои уроки с Масленниковыми. При прощании

обсуждался вопрос, какой язык они начнут изучать с осени, английский или итальянский.

Николай Сергеевич стоял за итальянский, Надежда Александровна

за английский. На

следующий день я отправилась на житье в Куоккала, где в этом году нанимали дачу

Черкасовы. Вскоре после моего приезда Нина с пятимесячным Андрюшей, которого она

кормила, поехала на несколько дней в город, где ее и застало известие о начале войны. На

даче в то время находилась еще моя внучка Наташа и мать Николай Константинович

Анна Адриановна . Дача была большая, в два этажа, и часть ее занимала семья адвоката

Воробейчикова. Наша снаружи красивая дача стояла почти напротив репинских «Пенат».

Я так и не успела осмотретъ музей в те несколько дней, что мне удалось прожить в

Куоккала. Большой парк вокруг нашей дачи спускался прямо к морю, заканчиваясь

хорошей плошадкой для купанья. Я поселилась наверху, в большой неуютной комнате,

очень скудно обставленной, и никак не могла обжиться. Холодная погода не дала мне

возможности оценить по достоинству все местные красоты.

И вот настал знаменательный день 22 июня 1941 года. Часа в два пополудни я сидела

наверху в своей комнате, когда услышала снизу голос Воробейчикова, зовущего меня на

балкон. Он обратился ко мне с такими словами: «Евгения Алексеевна, вы все упрекаете

меня, что я не привожу новостей из города. Так вот вам новость: сегодня ночью немцы

перешли границу и вторглись на нашу территорию». Рядом с ним стояла ледная, как

смерть, Анна Адриановна. «Мы пропали», – повторяла она со слезами в голосе. Внутри

меня что-то задрожало и заныло, но в такие минуты я всегда сохраняю наружное

спокойствие. «Что вы, что вы, с нашей Красной армией мы никогда не пропадем!» – бодро

ответила я на ее полный отчаяния возглас, и какими пророческими оказались мои слова.

Испуг от страшной вести о начале войны как-то странно сменился разрядкой

ненормальной веселости. За обедом нас смешила до упаду Анна Адриановна, рассказывая

разные эпизоды из своей жизни. Эта маленькая толстушка, немногим младше меня,

сохранила до глубокой старости жизнерадостность и заразительную веселость. Мы

хохотали так, как будто бы стремились истратить весь наличный запас смеха,

предчувствуя грядущие бедствия.

заразительную веселость. Мы хохотали так, как будто бы стремились

истратить весь

наличный запас смеха, предчувствуя грядущие бедствия. Черкасовы тогда только что

приобрели прелестный маленький «Форд» (при эвакуации Николай Константинович отдал

его в распоряжение правительства). И вот часов в 7 вечера, когда мы все были в

недоумении, что нам делать, у дачи появляется «Форд» с Николаем Константиновичем.

Сильно встревоженный, он приехал, чтобы забрать нас в город. Он рассказал, что в

Ленинграде вводится осадное положение, в окрестностях летают и сбрасывают бомбы

германские самолеты. Дорогой мы видели их собственными глазами, но проскочили

благополучно. В автомобиль, который проезжал по той же дороге через час после нас, была сброшена бомба. Возвращался с дачи какой-то генерал, ему оторвало обе ноги,

шофер был убит, от автомобиля ничего не осталось. Об этом я случайно слышала разговор

на другой день в «Гастрономе», где покупала провизию.

74

Анна Адриановна Черкасова.

Мы застали Нину в большой панике – как быть, куда спрятаться с ребенком, чтобы быть в

безопасности. Подъехали муж Оли Владимир Владимирович Щербинский, Воробейчиков.

Судили, рядили долго. Владимир Владимирович убедил Черкасовых поехать пожить в

Толмачеве, где на арендуемой им даче жила в то время его мать. Я находила эту поездку

безрассудной – спасаться от врага, идя ему навстречу. Все кое-как улеглись спать. Одна я

не ложилась и просидела всю ночь на диване, слушая радио. Меня тревожил еще

невыясненный вопрос о позиции Англии и Америки. Уже в ночных известиях 22 июня

было сообщение о выступлении этих двух стран в союзе с нами против Германии. Я както

сразу успокоилась и с той ночи и до самого конца войны была твердо уверена в нашей

победе, никогда в ней не сомневалась. Когда немцы захватывали наши города и области, я

всегда неизменно говорила: «Это ненадолго, все возьмем назад», поражая домашних своей

непоколебимой верой.

В ту же ночь с 22 на 23 июня после последних известий по радио передавали I концерт с

роялем Чайковского. Прочно, на всю жизнь, когда я слушаю эту божественную музыку, я

мысленно переношусь в ту тревожную ночь, первую после объявления войны.

Утром Черкасовы, послушав совета Щербинского, отправились с Андрюшей в Толмачево.

Пробыли там несколько дней и вернулись, поняв, что безопаснее всего в то время было