Душеприказчик поневоле

Котляров Лев

Я бы предположил, что магия воздуха, иначе, как бы я потом увидел голубые вихри Санькиного заклинания. А как только выполнил просьбу Евгения Алексеевича, начал видеть огненную.

Вот только от этого никакой практической пользы.

Вздохнув в очередной раз, я закрыл глаза и постарался уснуть. Но едва закрывал глаза, сразу распахивал их, боясь провалиться на Изнанку. Надо будет обязательно спросить Еремея об этом. Хотя, что он мог знать?

Да и вообще, мне еще ни разу никто не пояснил нормально ничего!

Злость

разом вышибла из глаз сонливость, и я тихо поднялся с кровати, пересев к окну. На столе сиротливо стояли пустые банки и две грязные вилки. Хотел было их убрать, но остановился, чтобы не шуметь.

Грета говорила, что я неправильный, Еремей, что только читал о моей силе, а сам ничего не знал, бабка… А что бабка? Ей бы только жуть всякую мне говорить про смерть и боль. Санек тоже не помощник.

И вроде все делятся знаниями, да только они все идут вразрез с тем, что со мной происходит. Нет, надо самому как-то думать и крутиться. Чай не мальчик уже, и своя голова на плечах имеется.

Надо будет, я и целиком на Изнанку отправлюсь и буду там все изучать, так сказать, на практике.

Решил и даже по столу кулаком стукнул. Правда, очень тихо, чтобы Санька не разбудить.

Я с грустью смотрел на яркие звезды на черном небе, а мысли свернули в сторону погибшего отца.

Теперь моя жизнь точно поменяется. И круче, чем когда я увидел ту сущность у себя в спальне. Если хоть одной бумагой граф Васильев связал меня со своей семьей, то придется, действительно, возвращаться в столицу. И не только чтобы вступить в права главы рода, но и присматривать за сводными сестрами.

А если нет… С одной стороны, стоит тень отца с последней волей, а с другой — живые, которым мое появление будет поперек горла. В любом случае спешить я не буду. Ведь отец не обозначил точных сроков.

Найденная лазейка порадовала меня, и я воспрянул духом. Но потом я перевел взгляд на мерцающую пластику над головой Санька.

«А сила?» — подумал я.

Я же всегда о ней мечтал. Всего две освобожденные души, и я уже вижу два вида магии. Что будет дальше? Вода? Земля? Телекинез?

Из глубин души поднялась неведомая раньше жажда. Она вспыхнула в голове яркой звездой, затуманив сознание.

Сила! Много силы! Отпускаю умерших, получаю от них магию!

В этот момент меня даже не смущало воспоминание о дикой боли, которая всегда сопровождала этот процесс.

Ха! Справлюсь!

Но следующая мысль быстро охладила мой пыл. На плечи легло понимание, какую ответственность придется на себя взять. Ведь дела мертвых всегда касаются живых.

Взять, к примеру, Евгения Алексеевича. Он не просил мести, а только хотел, чтобы его любимый племянник получил то, что заслуживал. С учетом того, что его убили, должен ли я обратиться к охранке и выдать братьев?

Нет или, да?

Этот вопрос поставил

меня в тупик. И все восторженные перспективы грядущего могущества разом исказались. Был ли я готов взять на себя такую ответственность?

Чувство справедливости вышло на первый план и распушило перья, но я постарался отмахнуться от него, уговаривая подождать.

«Нужно обсудить это все с Гретой, она-то точно должна знать, как поступить правильно.» — подумал я.

Значит, нужно идти на Изнанку.

Я вернулся на кровать, лег поудобнее и представил черные силуэты скал и алый туман. Надеюсь, этого будет достаточно, чтобы совершить переход.

Не успел я сделать и трех вдохов в привычном ритме, как перед глазами появилось низкое графитовое небо.

* * *

— Что-то ты зачастил сюда, — недовольно буркнула Грета.

Она, как обычно, сидела на здоровенном валуне и недобро поглядывала на меня.

— Может, я соскучился, — пожав плечами, ответил я, высматривая призрак отца.

— Так, я тебе и поверила. Чего пришел? Опять свои вопросы задавать?

— Интересно же ж. А ты много душ отпускаешь?

— Конечно, это моя, считай, основная работа.

— Сама выбираешь или берешь тех, кто поближе?

— С чего вдруг такие вопросы? — прищурилась она.

— Вдруг есть какой-нибудь план. Мол, за месяц нужно освободить две сотни душ.

— А иначе что? — хихикнула она. — Аппетит пропадет? Или спать плохо буду?

— Да откуда же я знаю, как у вас… нас заведено.

— Чушь. Никакого плана. Просто есть души, которые нужно проводить дальше. Никого не выбираю.

— Тогда я не понимаю. Вот ты сидишь на своем камне, вокруг в тумане десятки, если не сотни призраков. Что дальше? И вообще, почему они здесь?

— они еще не все понимают, что их держит, — вздохнула Грета, понимая, что я от нее не отстану. — Волю других с наскока не исполнишь. Мудреные или сложные желания. К примеру, передать что-то потомку, который еще не родился, или найти то, что уже уничтожено.

— И как с ними быть? Когда не можешь ничего сделать?

— А ничего, — она пожала плечами. — Они терпеливо ждут чуда, навечно прикованные к Изнанке. И ко мне, соответственно.

— Тебя это не тревожит? Вся эта вереница пленников?

— Нет, привыкла. Они же не дергают меня каждую секунду, — она посмотрела мне за спину. — Не то что некоторые.

Я резко обернулся и увидел призрак отца.

— Чего тебе? — мрачно спросил я.

— Ты должен стать главой рода, — прошелестело в голове.

Свистящий шепот отозвался в теле противной волной мурашек. С трудом удержавшись и не передернув плечами, я припомнил то, о чем думал совсем недавно.

— Виктор Семенович, а вы хоть где-нибудь написали, что главой рода должен стать именно я?