Два вампира (сборник)
Шрифт:
— Ну знаешь!.. Либо ты мне даешь эти ночи, либо не даешь.
— Всем известно, что ты непредсказуем.
Он широко улыбнулся, и эта улыбка показалась мне на удивление приятной. И еще одна особенность вдруг бросилась мне в глаза: он был не только на редкость пропорционально сложен, но и вообще не имел ни единого видимого изъяна — иными слона ми, образец человека, его совершенное воплощение.
Прочел он мои мысли или нет, но никакой реакции на них не последовало. Он терпеливо ждал.
— Дора,— напомнил я.— Я
— Зачем?
— Больше я не стану ничего тебе объяснять.
И вновь мой ответ почему-то крайне удивил его.
— Но почему? Если ты намереваешься помочь ей разрешить некоторые сомнения, связанные со смертью ее отца, то почему не хочешь сказать мне об этом? Мне важно знать, какие именно секреты ты готов открыть этой женщине, в какой степени довериться ей. Я просто размышляю о порядке вещей, как любит выражаться твой друг Дэвид. О том, что станется с нею, после того как ты уйдешь со мной.
Я промолчал.
— Ну хорошо,— вздохнул он.— Я ждал такого, как ты, много столетий. Так стоит ли говорить о какой-то паре ночей? Разве они могут иметь хоть какое-то значение в такой ситуации? Насколько я понимаю, речь идет фактически уже только о ближайшей ночи. А на закате следующего дня я могу вернуться за тобой.
— Все правильно.
— Позволь сделать тебе небольшой подарок. Возможно, он поможет укрепить твое доверие ко мне. Откровенно говоря, мне сложно определить уровень твоего восприятия и понимания —слишком уж парадоксален и противоречив твой характер. Позволь подарить тебе нечто необычное.
— Пожалуйста.
— Мой подарок — можешь назвать его знаком или предзнаменованием — заключается вот в чем. Спроси Дору о глазе дядюшки Микки. Попроси ее рассказать правду, то, о чем Роджер так никогда и не узнал.
— Звучит как загадка для спиритического сеанса в светской гостиной.
— Ты так думаешь? Спроси у нее.
— Ладно. Значит, правду о глазе дядюшки Микки? А теперь позволь мне напоследок задать еще один вопрос. Ты дьявол. Да, это так. Но ты не несешь в себе зло. Почему?
— Совершенно неуместный и не относящийся к делу вопрос. Если не возражаешь, я сформулирую проблему несколько иначе. Мне нет совершенно никакой необходимости нести зло. И вскоре ты сам в этом убедишься. Тебе предстоит увидеть так много, что это даже пугает меня, разрушает уверенность в собственных силах.
— И все же ты противостоишь Богу?!
— Во всем. Я его непримиримый соперник и оппонент. А после того как ты увидишь все собственными глазами и выслушаешь все, что я должен тебе рассказать, после того как ты сам побеседуешь с Богом и лучше поймешь Его и мою точки зрения, ты непременно тоже превратишься в Его убежденного противника и встанешь на мою сторону. Поверь мне, Лестат. Я абсолютно уверен в этом.— Он встал с кресла.— Что ж. Я ухожу. Тебе помочь подняться с пола?
— Обойдусь и без твоей помощи,— резко
— Не сомневаюсь.
— Полдни: в моем распоряжении целая ночь. Целиком и полностью.
— Как ты не понимаешь, что пойди ты сейчас со мной, и для тебя перестала бы существовать разница между днем и ночью.
— О, это действительно весьма заманчивое предложение. Соблазн велик. Но именно этим и занимаются дьяволы вроде тебя — соблазном. Мне необходимо все хорошенько обдумать и посоветоваться с другими.
— Посоветоваться с другими? — В голосе его прозвучало неподдельное изумление.
— Я не собираюсь отправляться в путешествие с дьяволом, никого не поставив об этом в известность. Ты же все-таки дьявол. Черт побери, с какой радости я должен доверять дьяволу? Полный абсурд! Ты, несомненно, играешь по правилам — все играют по чьим-то правилам. А мне эти правила неизвестны. Ладно. Ты поставил меня перед выбором, и я его сделал. О своем решении я сообщу тебе на третью ночь. И не раньше. А до того оставь меня в покое. Поклянись, что сделаешь это.
— Зачем? — Он произнес свой вопрос тем спокойным и терпеливым тоном, каким разговаривают с упрямым ребенком.— Чтобы ты перестал опасаться звука моих шагов за спиной?
— Возможно.
— Но какой смысл давать такую клятву, если ты не поверил » истинность всего остального, о чем я тебе рассказал?
Он покачал головой, словно удивляясь моей глупости, сравнимой лишь с глупостью смертного.
— Так ты готов дать мне такую клятву или нет?
— Клянусь,— торжественно произнес он, приложив рук у к сердцу, точнее, к тому месту, где оно должно было бы находиться.— Конечно же, искренне и чистосердечно.
— Спасибо. Ты меня успокоил.
— Дэвид тебе не поверит,— мягко заметил он.
— Знаю.
— Итак, через две ночи.— Он подчеркнуто многозначительно и выразительно кивнул— Я вернусь за тобой сюда. Или в любое другое место, где ты окажешься в тот момент.
И он исчез, одарив меня на прощание ослепительной улыбкой, еще более широкой, чем прежде.
Причем сделал он это совсем не так;, как то было присуще мне, то есть не промелькнул мимо с неуловимой для человеческого глаза скоростью.
Он просто испарился на месте...
8
Дрожа с головы до ног и покачиваясь, я поднялся на ноги, отряхнулся и огляделся вокруг. Б комнате царил тот же безупречный порядок, что и в тот момент, когда мы туда вошли. Должен признаться, меня это ничуть не удивило. Наше сражение происходило в иных сферах. Но в каких именно?
Ах, если бы только мне удалось разыскать Дэвида! До зимнего рассвета оставалось менее трех часов, и потому я, не мешкая, бросился на поиски.