Два веса, две мерки (Due pesi due misure)
Шрифт:
Словом, волноваться не стоит.
Затем он сказал, что обе команды перед игрой находятся на сборах, а где — неизвестно. Составы команд будут объявлены лишь в самый последний момент. Однако можно предположить, что они не претерпят изменений по сравнению с прошлогодней встречей. Не исключены, правда, перестановки отдельных игроков. Вот предварительные составы:
«Буйни-клуб»: Кирпичино, Воздержини, Осипли, Опора, Слюни, Круто, Рубцали, Навалли, Отбивало, Плывули, Покойни. «Апатиа-клуб»: Киса, Пропалло, Крохотули, Перекатино,
Я постарался запомнить всех до одного. Но Капустини-то уж точно завтра на поле не выйдет. Когда он вывалится из холодильника, то будет в плохой форме и играть не сможет.
Прошел еще час, мне все это начало надоедать; вскоре на соседней улице послышался шум отъезжающих машин.
Должно быть, это доктор Телл с помощниками кончили свою работу по опознанию трупа.
И верно, не прошло и десяти минут, как из кухни вышел лейтенант Трам со своей свитой.
— Черт возьми, — говорю, — сколько времени тебе понадобилось!
— Уж сколько нужно было, столько и понадобилось.
Хватает меня за локоть и подталкивает к фургончику.
— Э, — говорю, — мне надо холодильник домой отвезти.
— Не волнуйся, — отвечает Трам, — если хочешь, ставь в холодильник пиво, оно тебя дождется. Поговорим кое о чем, и вернешься.
— О чем это? — спрашиваю.
Он впихивает меня на заднее сиденье, а сам устраивается рядом. За руль садится Каучу.
Вижу, что один из полицейских забрался в мой фургончик и сел на место водителя.
Трам смотрит на меня.
— Ничего мне сообщить не желаешь?
Каучу дал задний ход и выехал на автостраду.
— Да мне сообщать особенно нечего, — отвечаю я. — А вот тебе не мешало бы кое-что объяснить. Задержал меня на пути домой, затолкал в свою машину и везешь в Централку, да еще задаешь всякие вопросы. Есть от чего растеряться!
— Смотри, так недолго и шею себе сломать, — усмехается Трам.
— Я все ждал, что ты снимешь свою дорожную заставу, — говорю. Оборачиваюсь и вижу, что моя машина следует за нами в нескольких метрах. — Кстати, я не прочь узнать, что ты там делал со своей командой.
— Работал, — отвечает Трам. — У меня нет времени возить холодильники.
— Значит, в том доме кого-то прикончили, — говорю.
— Само собой.
— Мужчину или женщину?
— Вскрытие покажет, — говорит Трам. — А тебя это очень интересует?
— Ни капельки, — отвечаю. — Я спросил так, из любопытства. Тебе это неприятно?
— Мне? Почему же? — возражает Трам. — Ведь я тоже человек любопытный. Но с какой стати я буду отвечать на твои вопросы, если ты на мои не отвечаешь?
Выбрасываю в окошко окурок сигареты и откидываюсь на спинку сиденья.
— Хорошо, — говорю, — в следующий раз как захочу купить и отвезти домой холодильник, спрошу у тебя разрешения.
Мы въехали во двор Центрального полицейского управления.
Трам,
Сейчас, подумал я, откроют они холодильник, вот тогда попробуй, Яко, придумать хитроумное объяснение.
«Смывайся, Яко, пока не поздно!» — шепчет мне в ухо назойливый голосок.
«Молчи, болван, — отвечаю я голосу. — Смываться? Чтобы меня потом во всех смертных грехах обвинили?»
Трам открывает дверь своего кабинета, и я вхожу. Сам же он останавливается на пороге и заводит разговор с двумя фараонами. Что он им сказал, я не расслышал, но только один из фараонов поглядел на меня и вздохнул.
Я сел, закурил сигарету, а потом и Трам устроился за письменным столом.
— Так вот, — говорит, — у меня есть для тебя приятная новость. Я забыл всю чушь, которую ты мне плел. Будем считать, что ты прибыл сюда секунду назад; и я готов проявить полнейшее понимание. Я даже согласен дать тебе пять минут на то, чтобы ты придумал цельную, правдоподобную историю, а я пока взгляну на свои записи. Но она должна быть правдоподобной, иначе я упеку тебя в одиночку, и ты просидишь там, пока у тебя на шее грибы не вырастут. Ясно тебе?
Выпускаю струйку дыма и откидываюсь на спинку стула.
Трам вынимает свою записную книжку и делает в ней какую-то пометку. Потом зазвонил телефон, он поднимает трубку и слушает, не переставая писать. Ответил «хорошо». повесил трубку, взглянул на меня и снова углубился в записную книжку.
Не прошло и трех минут, как вошел фараон и поставил на стол бутылку «бурбона» и стакан.
— Я подумал, что тебе не мешает заправиться горючим, — сказал Трам.
Еще как не мешает, черт возьми! Стенки живота от сухости уже трескаться начали.
— Иногда ты неплохо выполняешь свой долг, — говорю.
Он наливает мне полный стакан, и я его залпом осушаю.
— Ну, рассказывай, — говорит Трам, — я уже навострил уши.
— Так вот, — начинаю я, — купил я холодильник по просьбе одного клиента. Ему захотелось подержать в холодке труп, пока ты со своими людьми не примчишься. На этот раз ты меня опередил.
Трам стал багроветь, густо так, словно солнце на закате. Но раньше, чем кровь брызнула у него из всех пор, раздался телефонный звонок.
— О! — воскликнул он и уставился на меня. — Да, фотографию, отпечатки пальцев и все остальное… Само собой, и анализ крови… принесите все мне в кабинет, как только закончите.
Кладет трубку, а сам глаз с меня не сводит.
Я набираю в легкие побольше воздуху и потихоньку начинаю его стравливать, как машинисты — пар.
— А вы, я вижу, заглянули в холодильник, — говорю наконец.
— Поверь, у нас другого выхода не было, — пропел Трам.
Наливает мне еще стакан «бурбона», и я выпиваю его медленно, маленькими глотками.