Два заповедника
Шрифт:
Аборигенов после еды ничуть не разморило: Дасти споро и, как показалось Артему, привычно собрал отходы и мусор на широкий резной лист какого-то местного папоротника, а Тан ковырнул своим мечиком почву. Ковырнул – и отпрыгнул.
Оттуда с тихим шипением вырвалось зеленоватое облачко. Вырвалось – и рассеялось; у Артема даже защипало глаза.
– Не три! – скороговоркой посоветовал Дасти. – Вообще руками лицо не трогай! Сейчас пройдет.
И впрямь прошло, меньше чем за полминуты.
Тан тем временем
– Порядок, – удовлетворенно сказал Дасти, вытирая ладони о штанины. – Лист и так бы все это поглотил, но в полость бросить – быстрее.
Тан уже забрасывал на плечо походную сумку и навьючивал колчан с луком.
– Пойдем, покажешь глотку, куда твой катер засосало. – Дасти заботливо взял Артема под локоток, разворачивая в нужную сторону.
Непривычное слово «катер» он произнес чисто, без малейшей запинки, явно скопировав артикуляцию Артема.
– Что ты там надеешься найти? – с легким недовольством поинтересовался Тан.
– Мало ли, – пожал плечами Дасти, отчего дернулся и локоть Артема. – Может, выпало что-нибудь…
«Ага, – недовольно подумал Артем. – Так бы я и бросил все, что выпало из „Колибри“, и ушел с полянки! Когда в кармане только нож-зажигалка, а ты на чужой планете! Точнее даже – над чужой планетой!»
Он машинально потрогал единственное (ну, кроме одежды и ботинок), что напоминало о болтающемся на орбите лайнере – складной нож. Почему-то не отобранный при обыске, который перво-наперво учинили ему эти странноватые ребята. Скорее всего они просто не поняли, что это нож. Или не сумели открыть молнию на кармане и решили, что это деталь комбинезона. Сами-то в шкурах. Неплохо, впрочем, выделанных. Хотя что Артем понимает в выделке шкур? А ничего. Но одежда аборигенов выглядит довольно ладной. И сшита аккуратно – стежки ровные, будто на джинсах, только покрупнее.
– Что делать-то будем? – спросил приятеля Тан; Артем сразу отвлекся от модельерских мыслей.
– Я ж сказал: поглядим на эту глотку, не лишне, – ответил Дасти. Локоть Артема он уже отпустил.
– А потом?
– Потом – назад, к вам на Лист. Не ночевать же тут… Ах ты!
Дасти даже запнулся.
– Ага, – удовлетворенно проворчал Тан. – Дошло!
«О чем это они?» – Артем насторожился и озаботился.
– Дошло, – подтвердил Дасти. – Слушай, а если не крылья, если медузу или науса запрячь?
– Долго. – Тан отрицательно покачал головой и, не меняя темпа, углубился в совершенно с виду непроходимые заросли местных сосенок. – Боюсь, до темноты не изловим! Да и поводков у нас нет, а лиану путную
Некоторое время Тан и Дасти молча размышляли на ходу, а Артем был слишком занят, чтобы размышлять вместе с ними – продирался сквозь тесный хвойный строй.
– А давай ты к логвиту мотнешься, – предложил Дасти, – а я тут с ним побуду.
Тан не ответил – продолжал думать. Долго, минуты две.
– Ладно, – согласился он. – Пока так, а там видно будет.
Артем так и не понял, кто кого привел на злополучную полянку – он аборигенов или аборигены его. Но не узнать спасительное дерево, шрам на почве наискось и до сих пор заметные следы от посадочных опор «Колибри» было невозможно.
Новоявленного Робинзона, оперативно нашедшего на летающем острове сразу двух Пятниц, пробрала запоздалая нервная дрожь.
«А ведь мог бы следом за катером, – подумал вдруг Артем, ощущая себя крайне неуютно. – И валялся бы сейчас влажным винегретом где-нибудь на скалах двумя километрами ниже… Ёлки-палки, чтобы не сказать грубее…»
Глава восьмая
Едва соскочив с кромки в пустоту, ло Тан напоролся на мощный восходящий поток и решил набрать высоты, прежде чем взять курс на виднеющийся вдали родной Лист. Какое-то время летатель поднимался, закладывая хитрые виражи, вспарывая тугой воздух высот. В восходящем потоке кишела разнообразная живность, приходилось следить, чтобы не повредить крылья или не столкнуться с кем-нибудь опасным. В воздухе даже столкновение со вполне мирным зверем или птицей может оказаться фатальным – очевидная истина. Повредишь крылья, и привет…
У сородичей ло Тана было достаточно времени, чтобы стать отменными летателями. Они и стали. Небо теперь было их домом; с крыльями за плечами они чувствовали себя почти так же естественно, как никогда не прерывающие полета альбатросы.
Набрав достаточно высоты, ло Тан изящно развернулся, пропустил стайку наусов-мальков, удирающих от ската, и плавно заскользил к дому по нисходящей. Высоту он терял очень медленно и оставлял солидный запас – лучше уж покрутиться над родным Листом, снижаясь, чем потом нервно шастать понизу в поисках восходящего потока.
Через час с небольшим ло Тан благополучно сел между второй и третьей кромкой, заякорил крылья и поспешил было к логвиту, но практически сразу же наткнулся на отца и дядю.
– Шустрый ты! – покачал головой ло Филз, завидев племянника. – Мы даже до кромок добежать не успели!
Отец был более прагматичен.
– Ну что? Где сказочник?
– На соседнем Листе. С чужаком остался.
– С хранителем?
– Нет. С чужаком. Там чужак с неба. Это его железная птица свалилась с Листа вниз – он сдуру оставил ее над глоткой, а та возьми и раскройся. Ну и… прощай, железная птица.