Дважды два
Шрифт:
Карнаухов задумался, потом спросил:
— Вы раньше были знакомы с Альбертом?
— Избавь бог меня от такого знакомства. Хотя, возможно, и встречались. Мир тесен…
— Хорошо, Матвей Сергеевич. Я учту вашу просьбу.
К месту стоянки они вернулись, когда там вовсю шел спор.
— Да ты что? Что ты мне доказываешь? Никакие колья не выдержат! — громко кричал Виталий. — Надо камнями укреплять! Здесь тебе не Индигирка! Мерзлота!
— Ну и что? — не менее громко возражал Альберт. — И там, между прочим,
— Ставили! Другие ставили, а не ты! Пошли за камнями!
— Виталий, — старался успокоить его Альберт. — Ну что ты, в самом деле? Ты посмотри, где камни? Во-он откуда их таскать надо. До ночи провозимся…
— Чего не поделили? — спросил, подходя, Карнаухов. — Я думал, вы давно уже поставили.
— Поставили! — зло сказал Виталий. — Колья не держат. Нужны камни. Я говорю, а он бьет, бьет.
— Может, не надо ни кольев, ни камней? — вмешался Матвей Сергеевич. — Давайте подтащим вон те лесины…
— Точно! — обрадовался Виталий. — Ну конечно! Никаких кольев не потребуется. Но мы одни их не подтащим.
— А я приехал с вами работать, а не идеи подавать.
Вчетвером — и Карнаухов подключился — подтащили три больших, отполированных ветром и солнцем лесины. Уложили их по бокам палатки и с тыльной стороны. К ним привязали растяжки. Со стороны входа вбили все-таки кол, укрепив его камнями.
— А ты говоришь: «На Индигирке, на Индигирке!» — повернулся Виталий к Альберту. — А вы были на Индигирке, Матвей Сергеевич? Вот где рыбы, наверное!
— Кстати, о рыбе, — сказал Карнаухов. — На двести метров выше и ниже стоянки разрешаю рыбачить только дежурным, чтобы они далеко от палатки, не отходили.
— Меня это не касается, — радостно сказал Альберт. — Вот если бы уточку где-нибудь подкараулить…
Матвей Сергеевич взглянул на Карнаухова: ну, а я что вам говорил?
С первого дня Карнаухов убедился, что Матвей Сергеевич — необходимый и ценный в тайге человек. Он умел делать почти все, а что не умел, схватывал быстро, учился на ходу.
Как только поставили палатку и устроились, он спросил:
— А сегодня кто дежурит?
— Пожалуй, двое — вы и Виталий, — ответил Карнаухов, не зная, к чему клонит Горобцов.
— Отлично! Виталий, значит, двести метров вниз — ваша территория, вверх — моя. Перекуривайте, и идем рыбачить.
— Все! — сказал Виталий. — Не курю с сегодняшнего дня и до выхода из тайги. Вернее, курю только три раза в день, после завтрака, обеда и ужина.
— Это же моя инициатива, — обиделся Альберт.
— Не имеет значения. Ты присоединяешься? А вы, Матвей Сергеевич? Нет? Жаль. Альберт, сдавай сигареты Ивану Петровичу!
— Да что ты, Виталий, сами себе не верим? — недовольно произнес Альберт.
— Я тебе верю, а вдруг ты мне не поверишь? Я свои сдаю. И на рыбалку, конечно, иду…
Рыбы
С утра Карнаухов и Альберт ушли осматривать обнажения древних пород, где предстоит работать. Матвей Сергеевич остался дежурить, Виталий отправился проверить рыбные богатства.
Вверх по реке выходы карбона были недалеко, менее километра. На резиновой лодке не прошли, река здесь быстрая, пришлось заводить пятисотку вдоль берега. Но обратно в лагерь лодка мчалась стрелой, грести не надо было. Выходы внизу оказались неудобными и далекими. По карте прикинули: около четырех километров до них. Правда, река здесь расширялась, текла спокойно, даже в лагерь возвращались на веслах против течения, но долго мучились, почти час гребли. Было бы идеально раскинуть лагерь посредине двух выходов карбона. Но не было места для стоянки, да и для вертолета не нашлось посадочной площадки.
Виталий, вернувшись из разведки, доложил, что речные богатства неисчерпаемы. В доказательство он принес трех больших ленков на кукане.
— На обед хватит. А вот птичьего царства не встретил. Так что Альберту не с кем воевать.
— За кого ты меня принимаешь? — вспылил Альберт. — Я, по-твоему, дикарь? Буду истреблять все живое?
— Ты же сам хотел подкараулить уточку.
— Им до открытия охоты долго расти, — тихо, ни к кому не обращаясь, произнес Матвей Сергеевич, но Альберт услышал.
— Ха! До открытия охоты! Вы, Матвей Сергеевич, впервые в тайге, — начал он, но, увидев насмешливый взгляд Виталия, тут же поправился: — Ну не в тайге, а в экспедиции… Неужели мы будем жевать галеты и ждать открытия охоты? Вы сегодня рыбы нахапали столь-ко, что вас браконьером посчитать можно.
— Я мелочь не брал, — хмуро сказал Горобцов.
— Хватит, хватит, товарищи! — вмешался Карнаухов, — И рыба, и птица — это хорошо, но мы приехали сюда не отъедаться, и времени у нас в обрез — сорок пять дней. Вертолет заказан на пятнадцатое августа. Кроме двух выходов пород, которые мы сегодня видели, запланирован поход на ручей Сарынь, в десяти километрах отсюда. Пойдем туда с ночевкой. — Карнаухов развернул листы карты. — Вот мимо этой горы — на Сарынь.
— Порядочная горка! — пригляделся к карте Виталий.
— Да, — кивнул Карнаухов. — Тысяча сто над уровнем моря. А по реке начнем с верхнего обнажения, будем двигаться вниз. Так что первые дни — легкие, а к концу сезона ежедневные маршруты — семь-восемь километров в один конец. Но, — Карнаухов улыбнулся, — зато ближе к осени мы будем работать южнее, там теплее.
— А на север от нас полюс холода, что ли? — спросил Виталий.
— Полярный круг на севере. Буквально над нами где-то висит, руки протяни и крутись, как на турнике.