Две личности, одна сущность

Marianna Girl

– Садисты, - пробурчал Огрон.

Дальнейший путь продолжался по достаточно ровной местности, лишь однажды пришлось карабкаться по ступенчатой невысокой скале. Валькирия преодолевала препятствия быстро и ловко, музыкант от неё не отставал, а вот оставшимся ведьмакам пришлось тяжелее. Хранитель Кольца потерял физическую форму, а брюнет просто никогда не мог похвастаться ловкостью, и оба несчетное число раз то бились коленями о камни, то едва не теряли равновесие; на аловолосого просто навалилась усталость, и наверху он оказался последним.

– Не нравится мне

это, Рон, - заметил блондин.
– Быстро выдохся.

– Ты тоже в сестры милосердия записаться решил?
– съязвил тот.
– Уже можете с Блум орден основывать.

В его бок врезался тяжелый армейский ботинок, Огрон тихо выругался.

– Рон, не обижайся — но в последнее время шутишь ты дерьмово, - прокомментировала Охотница.

– Да дурак он просто, - ответил Анаган.
– Вот и шутки у него дурацкие.

– А вы тут, я смотрю, умные все?
– возмутился аловолосый Ну что же, давайте, идите без меня, раз я дурак, да ещё и слабый. А я тут посижу, природой полюбуюсь. Красиво здесь — хоть за это Неруману спасибо, что послал нас сюда. Только если с кем столкнетесь — например, с воительницами Дианы, то учтите — колечко она вам не активирует, и придется рассчитывать вам только на себя.

– Идемте уже, - вздохнул Гантлос.
– Ан, и, может, хватит уже его бить?

– Ну точно — мать Тереза ещё одна, - пробурчал Хранитель Кольца.
– Вернее, отец Терез.

За свою остроту Огрон поплатился ещё одним ударом под ребра.

– Бить я его буду столько, сколько потребуется - ногами в том числе. Пока за языком следить не научится.

Дальнейший путь снова продолжился по ровной местности, пока четверка не оказалась на прогалине перед заброшенным каменным сооружением.

– Мы на месте, - констатировал Анаган.
– Даже быстро дошли, всего шесть часов вечера.

Блум оглядела окрестности, вновь посмотрела на руины. В душе поселилось странное чувство, идти туда не хотелось, и даже обычное для неё любопытство не могло взять верх.

– У меня плохое предчувствие, мальчики.

– Это просто руины, Блум, - успокоил Гантлос.
– Опасные ловушки в гробницах бывают только в компьютерных играх, а если я ничего не путаю, то культура у здешних народов была достаточно примитивна…

– Гант, ты прекрасно разбираешься в истории, этнографии и мифологии народов Северной Европы эпохи Раннего Средневековья… но остальное ты знаешь в общих чертах. Очень общих, - парировала Хищница.
– Так что извини, но в этом вопросе ты ни для кого авторитетом не будешь. И, кстати: не только в компьютерных играх гробницы бывают с ловушками. Уж поверь, я в парочке таких побывала.

– Что же. Нам всё равно придется пройти внутрь — не возвращаться же с пустыми руками, - рассудил брюнет.

Блум зажгла закрепленный на рюкзаке фонарик, и четверка прошла внутрь заброшенного сооружения по его темным коридорам, украшенным узорами-барельефами и статуями странных каменных воинов. Вокруг стояла почти гробовая тишина, которую нарушали лишь звуки шагов и редкие пролетающие летучие мыши. Охотница шла впереди, проверяя каждый шаг — однако ничего похожего

на ловушки в коридорах не было.

– Может, я и не великий археолог, но какое-то это сооружение странное, - констатировала валькирия перед входом в другую камеру, откуда виднелось два каменных трона.
– Снаружи вроде бы инкское, иероглифы — чисто египетские, а орнаменты и эти колонны — греческие…

– Может, эти дизайнерские изыски - дело рук Дианы?
– предположил брюнет.

Выдохнув, Блум вошла внутрь камеры и жестом позвала остальных.

– Это мумия такая?
– поинтересовался Анаган, заметив восседающего на троне человекоподобного ящера, одетого в набедренную повязку, сандалии и перетянутый ремнями кожаный нагрудник, украшенный четырьмя красными перьями.

– Странная мумия, - хмыкнул Огрон.
– Видимо, тоже Диана постаралась.

– Надеюсь, что она дохлая окончательно. И к прогулкам не склонная, - несколько малодушно произнес Гантлос.
– А то не слишком хочется почувствовать события фильма «Мумия» на своей шкуре. Даже того, совсем старого, черно-белого.

– В такие моменты, Гант, я жалею, что ты помешан только на своих викингах, - пробурчал брюнет.

Музыкант недовольно вздохнул: множество раз он сталкивался с этим обывательским мнением о любимых временах, множество раз пытался пояснить, что именно это явление занимала лишь некоторый отрезок — да, достаточно продолжительный и внесший большой вклад в мировую историю на Земле, но всё было бесполезно, и это обобщение он слышал каждый раз, когда речь заходила о его увлечении.

– Во-первых, эпоха викингов продолжалась с 789 по 1066 годы на Земле — а меня интересует и то, что было чуть раньше и чуть позже. Во-вторых, не каждый скандинав и исландец был викингом, ровно как и не каждый викинг — выходец из Скандинавии или Исландии*… - уставшим голосом произнес блондин.

Блум недовольно выдохнула: каждый раз, когда разговор косвенно заходил об истории или мифах Древней Скандинавии (и прилегающих территорий), Гантлос будто бы оживал, мог долго рассказывать о храбрых и жестоких воинах, богах и обычаях тех времен. Да, валькирия ничего против не имела этого увлечения — но сейчас было не до того.

– Гант!
– рявкнула она.
– Это всё интересно, но сейчас не до этого. Сначала выберемся отсюда, а потом они выслушают тебя и, наконец, запомнят всё это, если что — поможем им вместе, хорошо? Тем более, что мы нашли, что искали. Наверное.

Девушка подобрала с соседнего трона (разумеется, осмотрев его на предмет ловушек) небольшой золотой перстень с овальным красным камнем, покрытый слоем пыли. Валькирия осторожно сдула пыль и принялась разглядывать находку. Кольцо она нашла симпатичным и весьма изящным — на нем не было лишних деталей, разве что камень казался ей слишком большим.

– Интересно, зачем оно Неруману?
– поинтересовался Анаган.

– Возможно, если бы кто-то из этих сестер милосердия лучше разбирался в древних языках, мы смогли бы прочитать эти предупредительные надписи — и наверняка получили бы ответ на этот вопрос, - ответил Огрон.