Две недели среди ненормальных

Жакарта Мария

– Оленька совершила очень большую ошибку, выйдя замуж за кусок какашки! – фыркнула бабушка.

– Прочь! – процедил Николай.

Таисия показала ему средний палец и ушла в кухню. Снова раздался испуганный рёв Ильи. Травкин повернулся к Шане, которая нервно хихикала. Шмеленкова подумала, что ничуть не удивится, если её прямо сейчас за шкирку вышвырнут из дома. Что ж, варианты есть, можно пойти к Сарочке, а можно и к Долдоновым. Или вообще к Раздолбаеву попроситься.

– Ты ударила Розу? – спросил Николай, приближаясь

к Шане. Той очень захотелось спрятаться за Ваню, который, кажется, собрался заступаться. Поразительно, Шаня сначала подумала, что младший Травкин набросится на неё вместе с Таисией. Либо сестра так достала, либо...

– Ты что, Розу ударила? – повторил Николай. Шаня подумала, что врать бессмысленно, и просто кивнула головой. Будь что будет.

– Я бы на её месте сделал то же самое! – вступился Ваня.

Николай посмотрел сначала на него, потом на Шаню, а потом вдруг пожал ошалевшей Шмеленковой руку.

– Я думал, нормальных людей в доме только двое, но у тебя, видимо, крупицы разума ещё остались, – заявил он.

– Ну спасибо, – послышался обиженный голос из кухни.

– Жид, ты что несёшь? Ты же ЖИД! – взревела бабушка. Судя по грохоту, она решила подобрать себе новое оружие.

– А вы старая ёбнутая кошёлка! – визгливо сказал Николай.

Шаня, которая никак не могла отойти от шока, впала в ещё больший ступор. Даже Ваня немного удивился, хотя подобную сцену явно видел не впервые.

– Я УБЬЮ ЭТУ СКОТИНУ! – прогрохотала бабушка.

– Вот чёрт, – пробормотал Ваня. – Пора сваливать отсюда.

– Что здесь происходит? – послышался истеричный голос Ольги. – Коля, опять ты с мамой ругаешься?

– Полоумная карга чуть не избила нахл... Шаню и моего сына! – повернувшись к ней, прокаркал Николай.

– Мама! – укоризненно воскликнула Травкина.

– Эта твоя Маня расхреначила Розе лицо! – рявкнула бабушка. – Пусти, дай, я его убью! Роза, отойди с дороги! Быстро!

– Я Шаня, – пискнула Шмеленкова.

Лицо Ольги покрылось красными пятнами. Шаня подумала, что лучше добровольно свалить из дома, пока её здесь не убили. Надо сначала думать, а потом делать. Но это, кажется, невыполнимо.

– Зачем же, Шанечка, ты обидела Розочку? – глубоко вдохнув, чтобы не наброситься на гостью, спросила Ольга.

– Ты бы лучше спросила, что Роза сделала до этого! – вмешался Ваня.

– Это же не повод... – начала было Ольга, но её сразу же прервал Николай.

– Не повод? Да я давно мечтал сделать то же самое, что Шаня! У меня это всё в печёнках уже сидит! – заявил он, грозно потрясая рукой.

– Коля! – сорвавшись, завизжала Ольга. – Да выметайся ты к чертям, если что-то не устраивает!

– Это Я выметаться должен? – процедил Николай, сузив глаза. – Я должен выметаться из МОЕГО дома?

Ольга застыла, хватая ртом воздух.

– Молодец, добился своего! Ты же ненавидишь

свою сестру и меня! – плаксиво закричала она, посмотрев на Ваню. Тот ничего не ответил, с презрением глядя на мать.

– Долой жидов! – прокричала бабушка из кухни.

– Оставь. Моего. Сына. В. Покое, – чуть ли не по слогам выговорил Николай, сужая глаза еще больше и хрустя пальцами.

– На здоровье, – всхлипнула Ольга и бросилась прочь из дома, задев Николая, когда пробегала мимо.

– Заколебали, – сквозь зубы проговорил тот и пошёл на второй этаж.

Бабушка, немного успокоившись, положила новое оружие (чугунную сковородку) на место и ушла в туалет. Илья осторожно вылез из-под стола. Роза с чистой совестью перестала защищать дверной проём и выбросила лёд в раковину, потому что ей надоело его держать.

– Ты, наверное, меня просто ненавидишь, – осторожно сказала Шаня, с опаской поглядывая на Ваню, который уставился куда-то в стену.

Травкин посмотрел на неё так, что Шмеленковой стало не по себе. А потом, ничего не ответив, пошёл на кухню. Шаня подумала, что со вчерашнего вечера он так с ней и не разговаривал. Обиделся, что она с Сеней гуляла? Или просто решил, что хватит изображать доброго?

После того, какой звездец здесь разыгрался по её милости, он точно будет её ненавидеть до конца дней своих. Однако же заступился почему-то. Должно быть, назло младшей сестре.

Хорошего настроения как не бывало. Шаня подумала, что “да и пошло оно всё”, и решила пойти куда глаза глядят. Возможно, заглянуть к Долдонову и поболтать с ним, сходить погулять, развеяться, в конце концов.

– Лошина, я тобой горжусь! Очешуенный удар! – подала голос Роза. – Иди ешь, не бойся, мстить не буду.

– Аппетит пропал, – нехотя отозвалась Шаня.

– Жрать иди, Илья уже пухлые ручонки к твоей тарелке тянет! – снова позвала Роза.

– Не тянет, – обиженно пробубнил Илья.

Шане хотелось поскорее уйти из этого дома, чтобы не видеть Ваню, но она зачем-то пошла на кухню.

– Чмо, освободи место! – скомандовала Роза, спихнув Илью со стула рядом с собой. – На царское место садится Шаня, а чмо проваливает!

– Мооо, – надулся Илья, забрал свою тарелку и ушёл в коридор. Шаня уселась рядом с Розой и, не глядя на Ваню, подвинула свой суп к себе.

Стул рядом с Травкиным остался пустым.

Ваня молча встал из-за стола и ушёл, не доев.

– Гуляй, гуляй, – махнула ему вслед Роза.

– Провалитесь, – мрачно отозвался Иван.

– Да не хотим мы проваливаться, лошина! – возмутилась Травкина, которая снова пребывала в прекрасном настроении, несмотря на синяк под глазом и семейную ссору.

– Он теперь меня ненавидит, – вздохнув, пожаловалась Шаня.

– Да пошёл он, – философски заметила Роза. – Царя не интересует мнение лошин, запомни это!